ЦАРЬ ‒ ЭТО СИМВОЛ РОССИИ, РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА!
КОНТАКТЫ
|
ОБЩЕСТВО ПАМЯТИ СВЯТЫХ ЦАРСТВЕННЫХ МУЧЕНИКОВ И АННЫ ТАНЕЕВОЙ В ФИНЛЯНДИИ RY.
|
ЦАРЬ ‒ ЭТО СИМВОЛ РОССИИ, РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА! КОНТАКТЫ |
PYHÄT KEISARILLISET MARTTYYRIT JA ANNA TANEEVA SUOMESSA MUISTOYHDISTYS RY.
|
|
Принцессе Аликс Гессенской, при обращении в Русскую Православную Веру, было дано имя и отчество Александра Фёдоровна, в честь мученицы Александры Римской. Из дневника Государя 1895 г.: «Именины моей ненаглядной Аликс! В первый раз и ей самой странным казалось справлять новый для неё праздник. После кофе принимали всех садовников с фруктами и цветами, а также большую депутацию от людей Двора, кот. поднесли каждому из нас по иконе. В 10 ¾ приехала Мама из Петербурга и мы отправились к Обедне, куда съехалось все семейство». В последний раз Царственные Мученики отмечали Именины Императрицы в Екатеринбурге в 1918 г.: Из дневника Государя: «Второй раз взаперти провели Именины дорогой Аликс, но на этот раз не всей семьей». Из дневника святой Царицы Александры: «Христианство, как Небесная любовь, возвышает душу человека. Я счастлива: чем меньше надежды, тем сильнее вера. Бог знает, что для нас лучше, а мы нет...».  Мученица Александра Римская покровительница Царицы Александры Фёдоровны Святая царица Александра сподобилась мученического венца несколькими годами позже мученической кончины Георгия Победоносца, в 314 году. За эти годы произошло много событий. Император Диоклитиан в 305 году отрекся от Престола, и власть перешла к его соправителю Максимиану Галерию (305 - 311), фанатику язычества, грубому и жестокому воину. Его женой была дочь святой Царицы Александры - святая мученица Валерия, которую Диоклитиан выдал замуж против её воли еще в годы своего правления. Святая Александра воспитала дочь в христианском благочестии. Когда умер Галерий, император Максимин стал домогаться её руки. Получив отказ, он сослал святую Валерию в Сирию, где она жила вместе с матерью. Император Ликиний приказал казнить святую царицу Александру и дочь её Валерию. Они были обезглавлены, и тела их бросили в море.  Царица Александра Фёдорона была, как при жизни, так и после её убиения в подвале Ипатьевского дома в Екатеринбурге, святой мученицей. Клевета на неё была сильно раздута попытками богоборцев и христоубийц переписать человеческую историю. И сейчас мало что сделано, чтобы искоренить эту ложь. Тема Царской семьи в негласном запрете. Те же, кто пытался честно говорить о Русской Царской Семье, уничтожались и уничтожаются силами зла. «Вера её всем известна. Она горячо верила в Бога, любила Православную Церковь, тянулась к благочестию, и непременно к древнему, уставному; в жизни была скромна и целомудренна. В отношении политики она была истой монархисткой, видевшей в лице своего мужа Священного Помазанника Божия. Став Русской Царицей, она сумела возлюбить Россию выше своей первой родины. Она была чутка, отзывчива на людское горе и сердобольна, в устроении разных благотворительных учреждений изобретательна и настойчива. Множество новых, весьма крупных, благотворительных учреждений возникли по её инициативе, благодаря ее заботам и поддержке». Из Воспоминаний последнего протопресвитера русской армии и флота о. Георгия Шавельского. «День Императрицы проходил в постоянных трудах и заботах, и она дорожила малейшим свободным временем, распределяя его на полезное. После утренней молитвы Государыня занималась по домашнему хозяйству и воспитанию детей; в часы отдыха читала книги, предпочитая литературу более религиозно-духовного содержания, а также занималась с дочерьми рукодельными работами. Вечером вся Царская Семья обменивалась своими дневными впечатлениями. Императрица сама совершала вечернюю молитву перед сном, того требовала и от своих детей. Говела и приобщалась Св. Христовых Тайн Царица несколько раз в течение года, каждый раз готовясь к сему постом и молитвой. Любила она говеть тайно от посторонних глаз, знали об этом только духовник и круг самых близких лиц. Государыня вообще любила посещать церковные Богослужения: в церкви, где она бывала более часто, был сделан в укромном уголке аналой, у которого она стояла, следя за службой по богослужебным книгам. Вообще надо сказать, что жизнь Царской Семьи проходила подобно жизни первых Царственных семейств христианских». Из книги игумена Серафима (Кузнецова) «Православный Царь-мученик». «Все её движения, земные поклоны, приёмы, с которыми она ставила свечку, крестилась, прикладывалась к Образам, меня поразили своим изумительным сходством с движениями простых религиозно настроенных Русских женщин. Только женщина, родившаяся и выросшая в старинной Православной среде, проникнутая Православными обычаями, сознающая всю ценность церковных обрядов, даже думающая простодушно по-русски, могла таким внешним образом выражать свое молитвенное настроение... ... Нас вскоре узнали, толпа около нас зашевелилась, зашепталась; откуда-то появились стулья, под ноги подталкивали ковры, молящиеся стали к нам тесниться, заглядывать в лицо... Императрица ничего не замечала - она ушла в самое себя. Она стояла с глазами, полными слёз, устремленными на Икону, с лицом, выражавшим безпредельную тоску и мольбу... губы её беззвучно шептали слова молитвы, она вся была воплощение веры и страдания. О чем молилась она, за кого страдала, во что верила? - дома тогда все было благополучно, все, даже Алексей Николаевич, были здоровы, но Россия, изнывая в войне, была уже безнадежно больна... не о чуде ли её исцеления и вразумления так настойчиво и горячо просила Русская Царица?». Из воспоминаний флигель-адъютанта А.Мордвинова. «Она не любила ни роскоши, ни блеска, была равнодушна к туалетам настолько, что камеристкам приходилось напоминать ей о заказах новых платьев. Она носила одно и то же платье годами, в военные годы она не заказала себе ни единого из принадлежностей туалета. Своих детей она весьма строго воспитывала в нетребовательности. Одежда переходили от старших к младшим совсем, как в бедных буржуазных семьях – в Финских шхерах Императорские дети часто носили скромные хлопчатобумажные платья. Если бы Им довелось жить после революции, то они очень хорошо обошлись бы даже в очень простых условиях». «Государыня обдумывала все свои действия и, скорее, с недоверием относилась к тем, кто к ним приближался; но чем проще и сердечнее был человек, тем скорее она таяла. Все, кто страдал, были близки ее сердцу, и она всю себя отдавала, чтобы в минуту скорби утешить человека. Я свидетельница сотни случаев, когда Императрица, забывая свои собственные недомогания, ездила к больным, умирающим или только что потерявшим дорогих близких; и тут Императрица становилась сама собой, нежной, ласковой матерью. И те, кто знал её в минуты отчаяния и горя, никогда её не забудут. Неподкупно честная и прямая, она не выносила лжи; ни лестью, ни обманом нельзя было ее подкупить. Но иногда Императрица была упряма, и тогда между нами происходили мелкие недоразумения. Особым утешением её была молитва; непоколебимая Вера в Бога поддерживала её и давала мир душевный... «Никогда нельзя знать, что нас завтра ожидает», - говорила она и ожидала худшее. Молитва, повторяю, была ее всегдашним утешением». Из воспоминаний А.А. Танеевой. «Во время семейных бесед их разговор был всегда далек от всяких мелких пересудов, затрагивавших чью-либо семейную жизнь и бросавших какую-либо тень на одну из сторон. В течение многих дней и вечеров, когда я имел радость находиться в близком общении с Царской Семьей, я ни разу не слышал даже намека на сплетню, столь оживлявшую всегда все классы как нашего, так и иностранного общества. Попытки некоторых близких лиц нарушить это обыкновение неизменно встречались молчанием и переменой разговора. В этом отношении Семья моего Государя была единственной из всех, какие я когда-либо знал: о них сплетничали все, даже близкие родные, они не сплетничали ни оком. Вся грязь человеческой жизни, с которой Его Величеству, как высшему лицу, приходилось невольно сталкиваться, вызывала в нём, по известным мне случаям, ярко выраженное отвращение, полное брезгливого нежелания останавливать на них своё внимание или входить в подробности. Но вся Семья отнюдь не обособлялась от жизни в других ее проявлениях». Из воспоминаний флигель-адъютанта Мордвинова. «В крушении Царской власти в России нельзя обвинять Государыню. Напротив, самая большая ответственность лежит на тех, кто пытался всеми средствами свалить ответственность на Государыню. Имею в виду, в частности, Великих Князей, которые затевали интриги против Императорской Четы. Государыня хотела помочь своему мужу сохранить своё высокое положение и своё полномочие. По её мнению надо было сделать всё возможное, чтобы война оказалась, в конце концов, победной. Она не хотела даже и слушать тех, кто говорил, что Государю надо отказаться от своей Монаршеской власти. Потом, когда отречение от престола действительно произошло, было поразительно, как Государыня несла бремя изменившихся условий. Никто не слышал её жалующейся об утрате господствующего положения. Многочисленные письма, которые ей удалось написать мне во время своего заключения, говорят об её исключительном спокойствии, с которым она приспособилась к злоключениям. Всё же, она была Государыней до последнего и я уверена, что она за всё время заключения не впала в безутешность. Последняя Русская Государыня была верной и безупречной супругой, которая больше всего любила своего мужа и своих детей. Если бы она не была Государыней, она была бы радостной и счастливой матерью семейства». Из воспоминаний А.А. Танеевой. |