ЦАРЬ ‒ ЭТО СИМВОЛ РОССИИ, РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА!
КОНТАКТЫ
|
ОБЩЕСТВО ПАМЯТИ СВЯТЫХ ЦАРСТВЕННЫХ МУЧЕНИКОВ И АННЫ ТАНЕЕВОЙ В ФИНЛЯНДИИ RY.
|
ЦАРЬ ‒ ЭТО СИМВОЛ РОССИИ, РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА! КОНТАКТЫ |
PYHÄT KEISARILLISET MARTTYYRIT JA ANNA TANEEVA SUOMESSA MUISTOYHDISTYS RY.
|
|
Письма Императрицы Александры Федоровны Анне Танеевой (Вырубовой) из Тобольска  На «Штандарте»  22 января 1918. Написано по-русски. «Милая моя душка. Так неожиданно получила сегодня дорогое письмо от 11-го и открытку от 10-го и тороплюсь ответить. Нежно благодарим, несказанно тронуты Ярош.1). Правда, ужасно трогательно и мило, что и теперь нас не забывал. Дай Бог, чтобы eгo имение не трогали, и благослови его Господь. Посылаем немного еды, не знаю, как смогут доставить. Родное мое дитя, много и часто о тебе вспоминаю. Писала тебе через Жука 16-го, и 7-го открытку через мистера Гиббса, и 9-го через А. 2 письма. Вот, уронила любимое перо и сломала его, скука такая. Ужасно холодно, 9 градусов в зале и дует отовсюду, такой ветер, но они все гуляют. Надеемся офицера завтра увидеть хоть издали. Так рада, что ты все получила. Надеюсь, что носишь серый платок и он «вервеном» пахнет. Понюхай это письмо - знакомый старый запах: добрая Зиночка мне нашла и послала из Одессы. Что ты познакомилась с Горьким - меня так удивило: ужасный он был раньше, аморaльный, ужасные, противные книги и пьесы писал - неужели это тот? Как он против Папá и России все воевал, когда он жил в Италии. Будь осторожна, дорогая. Хорошо, что можно в церковь идти - нам это опять запретили, так что дома Служба и другой священник. Как я рада, что с Сережей все хорошо - но бедной Тине будет трудно теперь, помоги ей Бог. Маня Г.2) мне Образ Умиления через Изу послала, он ещё в П., хотели его убить. (Примеч. Л.Х. Б. Н. Соловьев был арестован в с. Покровском 11 марта отрядом красногвардейцев, направлявшимся из Омска в Тобольск). Трудно людей теперь понять, иногда на вид большевики, в душе - напротив. Висел над койкой детей, теперь и мне стало лучше - носила на Новый год - лежал на молитв. столе 31-го и во время службы. Как же мне это сделать, как передать?.. Совсем не знаю... ...Много удивительного, странного. Полным ходом надо писать, ждут письма. Скорее нарисовала (очень плохо) молитву на кусочке березы, кот. он пилил. Мало теперь рисую из-за глаз, пишу в очках - холодно, пальцы совсем окоченели. Хотелось бы послать что-нибудь, но нет ничего. Посылаю тебе образ Мал. Б. Матери, молилась у неё, она привезена была в нашу церковь. Офицер тоже в монастырь пойдет, замерзнет, боюсь, по дороге. Спасибо за чудную молитву. Страшный ветер, дует в комнаты. Часто очень ношу твою синюю кофточку, и лиловую тоже. Любовь горячую шлю, молитвы, душу. Крепко верю, на душе мирно. Все мы твои и тебя горячо и нежно целуем. Привет всем». 1) Ярошинский Карл Иосифович, крупный землевладелец Юго-Западного края, известный финансовый деятель. Финансировал Федоровский лазарет Великих Княжон Марии Николаевны и Анастасии Николаевны; состоял помощником коменданта личного санитарного поезда Царицы. 2) Головина Мария Евгеньевна, дочь Л.В.Головиной, тоже горячая почитательница Распутина. 23 января 1918. Написано по-русски. «Связала чулки и посылаю тебе пару. Они для мужчины сделаны, но, думаю, тебе пригодятся. Под валенками носишь, и когда холодно - в комнатах. 29 гр. опять, 6 гр. в зале - дует невероятно. Помоги Вам Бог перенести все это тяжелое. Какие испытания! Чем хуже здесь, тем лучше и светлее будет Там. Больно думать, сколько ещё будет кровопролития, пока настанут лучшие дни. Душка, посылаю тебе всю мою любовь; грустно, что ничего здесь нельзя достать. Родная, когда с четками молишься, какую молитву читаешь ты? Я — разные: «Отче наш», «Богородице», «Царю Небесный» и т.д., но не знаю, верно ли так или нужно одну особенную повторять. Искала в книгах и нигде не нашла. Ты лучше сожги мои письма, вдруг придут к тебе и будут рыться в твоих вещах. Не знаешь, где дорогой «Штандарт»? Боюсь спросить. Боже, как я за тебя страдала, что ты жила на «Полярной Звезде». Какой ужас её так увидать... Можешь ли мой мелкий почерк читать? Не могу о яхте вспоминать, невыносимо больно». 5 февраля 1918. Написано по-русски. «Милая душка, родная моя маленькая. Боже, как мне тебя жаль. Сегодня одновременно получила твои открытки от 26 января и телеграмму о смерти дорогого Папá. И я не с тобой, не могу тебя прижать к груди и утешить тебя в твоем большом горе. Дитя мое, ты знаешь, что я с тобой, молюсь с тобой и разделяю твое горе. Спаситель и Матерь Божия, утешьте дочку мою. Упокой душу дорогого отца. Завтра утром Аннушка пойдет и закажет в соборе сорокоуст у раки святого и помолится за нас всех — мы только можем у себя молиться всем сердцем. В нем мы оба потеряли верного, милого, долголетнего друга. Папá, дети скорбят с тобой, целуют и передают все, все. Ты чутким своим сердцем все понимаешь, так как телеграмма почтой шла, не знаю, когда Бог его к себе взял, неужели в тот день, что мне писала?.. Как я рада, что ты его ежедневно видела! Но как все это случилось? Бедный маленький Папá. Какая большая потеря. Знаю, как вы друг друга любили, понимаю и разделяю твое горе, сама все это испытала и знаю эту страшную боль. Но за него надо Бога благодарить, слишком много тяжелых переживаний, без дома и вообще... помню, наш друг сказал, что после женитьбы Сережи он умрет. И вы, две женщины, одни, и только добрый дядя, чтобы помочь. Я через него как следует напишу тебе и маме бедной. Целую её крепко, и скажи, как мы оба его любили и ценили, он редкий был человек... Ужасно только сегодня это узнать, быть так далеко. Боже мой. Как ты во всем этом?.. Один ужас, помоги и подкрепи тебя Господь Бог. Какое счастье, что так много вместе были и дружно жили, упрекать себя не в чем. Ты дала ему всю любовь, и Бог тебя за это вознаградит. Не плачь, он счастлив теперь, отдыхает и молится за вас всех у Престола Божьего. Ужасно не иметь возможности побывать в церкви, помолиться за всех вас, у себя все-таки не то. Я очень счастлива, что маленькие мои карточки тебе понравились. Как мне тебя жаль: и Аля бедная, и брат. Боже мой, сколько страдания... 3-го нам передали твои милые вещи: духи, серебряное блюдо, пташек, кожаную книжку; за все горячо благодарим. Мило, что именно в этот дорогой день получили. Милая, не надо белья, достаточно совершенно у всех, все имеем. Говорят, что скоро привезут японский товар. Японцы в Томске порядок держат. Надеюсь, ты съедобные вещи получила к празднику. Скоро опять пошлем муку и что можно достать. Не позволено больше 12 фунтов, так как у вас сахара нет - неочищенный вкусный мед: во время поста. Мы живем еще по старому календарю, но придется, вероятно, переменить, только как быть с постом и разными службами?.. Думаю, народ страшно рассердится, что таким образом две недели выключают, оттого раньше не было сделано. Вышиваем много для церкви, только что кончили белый венок из роз с зелеными листьями и серебряным Крестом, чтобы под образ Божьей Матери Абалакской повесить. Солнышко блестит, греет днем, и чувствуем, что все-таки Господь не оставит, но спасет, да, спасет, когда все мрачно и темно кругом и только слёзы льются. Вера крепка, дух бодр, чувствую близость Бога. Ангел мой, не скорби - это все должно сбыться. Только, Боже, как мне этих невинных жаль, которые гибнут тысячами. Письмо слишком толстое, нельзя больше писать. Пускай Мамá простит, что ошибки делаю, когда пишу по-русски. До свиданья, Господь с тобой - прижимаю дорогую головку к груди и в молитвах всегда с тобой. Посылаю письма от Папá и детей».
В покоях Государыни. Из альбома Анны 2/15 марта 1918. Написано по-русски. «Милое, родное мое Дитя! Как тебя за все благодарить, спасибо большое, нежное от Папá, Мамá и деток. Балуешь ужасно всеми гостинцами и дорогими письмами. Волновалась, что долго ничего не получала, слухи были, что уехала. Не могу писать, как хотелось бы, боюсь писать, как ты, по-английски, если попадут в другие руки ничего плохого не пишу. Спасибо за твои чудные духи, Образки, книги. Все дорого. ЕК. Вик. большое спасибо, ещё не видали, что прислала, все понемногу. В шутку называю контрабандой. Радость моя, только берегись, спасибо, что известие о себе дала. Я очень мучаюсь. Боже, как родина страдает! Знаешь, я гораздо сильнее и нежнее тебя её люблю. Бедная родина, измучили внутри, а немцы искалечили снаружи, отдали громадный кусок, как во времена Алексея Михайловича, и без боя во время революции. Если они будут делать порядок в нашей стране, что может быть обиднее и унизительнее, чем быть обязанным врагу, - Боже спаси... Скоро весна на дворе, и в сердцах ликование. Крестный путь, а потом Христос Воскрес! Год скоро, что расстались с тобой, но что время? Ничего, жизнь — суета, все готовимся в Царство Небесное. Тогда ничего страшного нет. Все можно у человека отнять, но душу никто не может, хотя диавол у человека на каждом шагу, хитрый он, но мы должны крепко бороться против него: он лучше нас знает наши слабости и пользуется этим. Но наше дело —быть настороже, не спать, а воевать. Вся жизнь — борьба, а то не было бы подвига и награды. Ведь все испытания, Им посланные, попущенья — все к лучшему; везде видишь Его руку. Делают люди тебе зло — а ты принимай без ропота: Он и пошлет Ангела-хранителя, Утешителя своего. Никогда мы не одни, Он Вездесущ и Всезнающ — сам любовь. Как же Ему не верить? Солнце ярко светит. Хотя мир грешит, и мы грешим, тьма и зло царствуют, но солнце правды воссияет; только глаза открывать, двери души держать отпертыми, чтобы лучи того солнца в себя принимать. Ведь мы Его любим, дитя мое, и мы знаем, что «так и надо». Только потерпи ещё, душка, и эти страданья пройдут, и мы забудем о муках, будет потом только за все благодарность. Школа великая. Господи, помоги тем, кто не вмещает любви Божией в ожесточенных сердцах, кто видит только все плохое и не старается понять, что пройдет все это. Не может быть иначе, Спаситель пришёл, показал нам пример. Кто по Его пути, следом любви и страданья идёт, понимает всё величие Царства Небесного. Не могу писать, не умею в словах высказать то, что душу наполняет, но ты, моя маленькая мученица, лучше меня все это понимаешь: ты уже дальше и выше по той лестнице ходишь... Живешь как будто тут и не тут, видишь другими глазами многое, и иногда трудно с людьми, хотя религиозными, но чего-то не хватает, — не то, что мы лучше, напротив: мы должны были бы быть более снисходительными к ним... О! Я слишком тебе знакома — вспыльчивая. Нетрудно большие вещи переносить, но такие маленькие комары несносны. Хочу исправиться, стараюсь; и бывает долго хорошо, потом вдруг опять. Будем опять с другим батюшкой исповедываться, второй в эти 7 месяцев. Прошу и у тебя прощения, моя радость, завтра Прощёное Воскресенье: прости за прошлое и молись за грешную твою старушку! Господь с тобой. Да утешит и подкрепит он тебя и бедную Мамá. Горячий поцелуй. Твоя». Подготовила Людмила Хуухтиниеми. Источники: «Страницы моей жизни». А. А. Вырубова. Журнал «Русская Летопись», Париж, 1922. Изд-во Захаров, Москва, 2009. |