ЦАРЬ ‒ ЭТО СИМВОЛ РОССИИ, РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА!
КОНТАКТЫ
|
ОБЩЕСТВО ПАМЯТИ СВЯТЫХ ЦАРСТВЕННЫХ МУЧЕНИКОВ И АННЫ ТАНЕЕВОЙ В ФИНЛЯНДИИ RY.
|
ЦАРЬ ‒ ЭТО СИМВОЛ РОССИИ, РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА! КОНТАКТЫ |
PYHÄT KEISARILLISET MARTTYYRIT JA ANNA TANEEVA SUOMESSA MUISTOYHDISTYS RY.
|
|
 Император Николай II в Ставке. Могилев В марте 1917 года, во время революционного переворота в России, произошла смена власти. Масоны мировых сообществ добились желаемого результата – Царь оставил Трон. Это удалось через десятилетия планируемых ими условий доведения до крайнего обострения внутренних противоречий в Российской Империи, ослабления доверия к власти, при финансовой поддержке революционных сил. Государь Николай Александрович из Ставки Главнокомандующего в Могилёве отправился в Царское Село – в столице было восстание, Цесаревич и дети больны корью, но проехать прямо было уже нельзя и, Царский поезд, по указанию Государя, последовал в Псков. Из дневника Государя Николая Александровича: 27 февраля. Понедельник. «В Петрограде начались безпорядки несколько дней тому назад; к прискорбию, в них стали принимать участие и войска. Отвратительное чувство быть так далеко, и получать отрывочные нехорошие известия! Был недолго у доклада. Днем сделал прогулку по шоссе на Оршу. Погода стояла солнечная. После обеда решил ехать в Царское Село поскорее и в час ночи перебрался в поезд». 28 февраля. Вторник. «Лег спать в 3 1/4, т.к. долго говорил с Н.И. Ивановым, которого посылаю в Петроград с войсками водворить порядок. Спал до 10 часов. Ушли из Могилева в 5 час. утра. Погода была морозная, солнечная. Днем проехали Вязьму, Ржев, а Лихославль в 9 час». 1 марта. Среда. «Ночью повернули с М. Вишеры назад, т.к. Любань и Тосно оказались занятыми восставшими. Поехали на Валдай, Дно и Псков, где остановился на ночь. Видел Рузского… Гатчина и Луга тоже оказались занятыми! Стыд и позор! Доехать до Царского не удалось. А мысли и чувства все время там! Как бедной Аликс должно быть тягостно одной переживать все эти события! Помоги нам. Господь!». В Пскове, при первом продолжительном свидании Государя с Главнокомандующим Северным фронтом Н. В. Рузским, сразу же определилось создавшееся положение. Рузский в настойчивой, в резкой форме доказывал, что для спокойствия России, для удачного продолжения войны, Государь должен передать Престол Наследнику при Регентстве брата, Великого князя Михаила Александровича. «Временное правительство» требует оставления Трона Его Величеством. «Когда же мог произойти весь этот переворот», - спросил Государь. Рузский ответил, что это готовилось давно, но осуществилось после 27 февраля, т.е. после отъезда Государя из Ставки. «Дело зашло слишком далеко. Остаётся сдаться на милость победителя, и без допустимости борьбы, которая была бы безполезной, так как Высшее Командование против Императора», - сказал Рузский Государю. В Ставке, директором политической Кацеляриии при Верховном Главнокомандующем, Базили, по поручению и редактировании Генерала Алексеева вырабатывался Манифест об отречении.  Император Николай II в рабочем кабинете Царского поезда. Художник В.Р. Алексеев Перед Царём встала картина полного разрушения Его власти и престижа, полная его обособленность, у него пропала уверенность в поддержке со стороны армии, если главы ее, Командующие армией, в несколько дней перешли на сторону врагов Царя. 2 марта. Четверг. «Утром пришел Рузский и прочел свой длиннейший разговор по аппарату с Родзянко [Председатель Государственной Думы. Л.Х.]. По его словам, положение в Петрограде таково, что теперь Министерство из Думы будто безсильно что-либо сделать, т.к. с ним борется социал-демократическая партия в лице рабочего комитета. Нужно мое отречение. Рузский передал этот разговор в ставку, а Алексеев всем Главнокомандующим. К 2 1/2 час. пришли ответы от всех. Суть та, что во имя спасения России и удержания армий на фронте в спокойствии нужно решиться на этот шаг. Я согласился. Из Ставки прислали проект Манифеста. Вечером из Петрограда прибыли Гучков и Шульгин, с которыми я переговорил и передал им подписанный и переделанный Манифест. В час ночи уехал из Пскова с тяжелым чувством пережитого. Кругом измена, и трусость, и обман!». Непритворная любовь к Родине, боясь не за себя, а за судьбу Отечество, за ход продолжения войны, Государя сказал: «Если я помеха счастью России и меня все стоящие ныне во главе её общественных сил просят оставить Трон и передать его сыну и брату своему, то готов это сделать, готов даже не только Царство, но и жизнь отдать за Родину. Я думаю, в этом никто не сомневается из тех, кто меня знает». В самый день отречения, 2 марта, Генерал Д.Н. Дубенский, состоявший при Ставке в качестве Придворного историографа, записал слова Министра Императорского Двора В.Б. Фредерикса: «Государю глубоко грустно, что его считают помехой счастья России, что нашли нужным просить его оставить Трон. Ведь вы знаете, как он трудился за это время войны. Вы знаете, как плохо было на фронте осенью 1915 года и как твердо стоит наша армия сейчас, накануне весеннего наступления. Вы знаете, что Государь сказал, что «для России я не только Трон, но жизнь, все готов отдать». И это он делает теперь. Мне несколько раз говорил Государь: «Я так боюсь за семью и Императрицу, у меня надежда только на графа Бенкендорфа [Генерал-адъютант Обер-гофмаршал Императорского Двора, принадлежал к ближайшему окружению Царской семьи. Л. Х.]». Государь страшно страдает, но ведь это человек, который никогда не покажет на людях свое горе». В эти черные дни предательства и измены тех, кто давал Присягу и целовал Крест на верность Царю, Лейб-хирург С. П. Фёдоров, в числе немногих, поддерживал Государя. В разговоре с Государем о Наследнике, он сказал: «Если Алексей Николаевич хотя и может прожить долго, но болезнь его не излечима». О положении России, если Государь оставит Трон, Государь ответил: «Я буду благодарить Бога, если Россия без меня будет счастлива ... но мне очень тяжело оставлять родину, Россию». 2 (15 нового стиля) марта 1917 года Граф Фредерикс, около трёх часов дня, после завтрака с Государем, по-французски, сказал собравшимся: «Всё кончено, Государь отказался от Престола и за себя и за Наследника Алексея Николаевича в пользу брата своего Михаила Александровича и послал об этом через Рузского телеграмму в Думу».  В Царском вагоне: Министр Двора Барон Фредерикс, Дворцовый комендант В. Н. Воейков, Генерал Н.Рузский, В.В.Шульгин, А.И.Гучков, Император Николай II. 2 марта 1917 г. Государственный исторический музей Генерал А. И. Спиридович: «В тот вечер Государь был побеждён. Рузский сломил измученного, издёрганного морально Государя, не находившего в те дни около себя серьёзной поддержки. Государь сдал морально. Он уступил силе, напористости, грубости, дошедшей в один момент до топания ногами и до стучания рукою по столу. Об этой грубости Государь говорил с горечью позже своей Августейшей Матушке и не мог забыть это даже в Тобольске». Генерал-адъютант К. Д. Нилов: «Измена подготавливалась давно и в Ставке и в Петрограде. Думать, что разными уступками можно помочь делу и спасти Родину, по моему, безумие. Давно идёт ясная борьба за свержение Государя, огромная масонская партия захватила власть и с ней можно только открыто бороться, а не входит в компромиссы». Святая блаженная схимонахиня Параскева (Паша Саровская): «Государь, сойди с Престола сам». Старец Николай Гурьянов: «Святой Царь не отрекался, на нём греха отречения. Он поступил как истинный христианин, смиренный Помазанник Божий. Ему надо в ножки поклониться за его милость к нам, грешным. Не он отрёкся, а его отвергли». Все эти дни с 1 марта Государь был в кубанской пластунской форме, выходил на воздух, несмотря на свежую ветреную погоду, без пальто в одной черкеске и башлыке. Когда Царь Николай Александрович оставил Трон, он немедленно написал матери, Вдовствующей Императрице. В письме он сообщил, что хочет поехать в Могилев, в свой Штаб, Ставку, чтобы попрощаться и передать другим дальнейшее ведение войны.  Художник Павел Рыженко. Прощание с конвоем. 2004 г. Лейб-казак Т. Ящик: «Как только Императрица получила письмо Царя, она отдала приказ подготовить ее личный поезд. Я получил приказ сопровождать её и маленькую группу сопровождающих. 3 марта выехали в Могилев Великий Князь Александр Михайлович, фрейлина Императрицы Графиня 3.Г. Менгден, Гофмейстеры Г. Д. Шервашидзе и С. А. Долгорукий. Царь уже приехал туда, и сразу же передал командование своему дяде, Николаю Николаевичу, который был переведен на Кавказский фронт, когда Царь сам взял на себя обязанности Верховного Главнокомандующего. Во время пребывания в Могилеве Вдовствующая Императрица жила в своем вагоне. Царь, сопровождаемый несколькими офицерами, несколько раз приходил, чтобы с ней поговорить. Она не покидала свой вагон. Во второй половине третьего дня Императрица позвала сына обедать в свой вагон-столовую. В 4 часа пополудни в вагон внезапно зашли три посланца новых властей. Их легко было узнать по их красным повязкам. Они вежливо, но решительно сообщили, что пришли отправить Царя обратно в Санкт-Петербург, где требуется его присутствие. Государь знавший, что всё кончено, сразу поднялся и подошел, чтобы попрощаться с матерью. Императрица обняла, ласково поцеловала и благословила его. Она очень плакала – больше, чем я когда-либо до и после этого я видел, как плачет сильная датская Принцесса. Царь прослезился, взял свою шинель и меховую шапку и сказал, что он готов следовать за ними. Бывшая Императрица видела своего старшего сына в последний раз. Но всю свою жизнь, она постоянно и твердо верила, что она снова его увидит». 8-го марта. Среда. «Последний день в Могилёве. В 10 ч. подписал прощальный Приказ по армиям. В 10½ ч. пошёл в Дом дежурства, где простился со всеми чинами Штаба и Управлений. Дома прощался с офицерами и казаками Конвоя и Сводного полка — сердце у меня чуть не разорвалось! В 12 час. приехал к Мама́ в вагон, позавтракал с ней и её свитой и остался сидеть с ней до 4½ час. Простился с ней, Сандро, Сергеем, Борисом и Алеком. Бедного Нилова не пустили со мною. В 4.45 уехал из Могилёва, трогательная толпа людей провожала. 4 члена Думы сопутствуют в моем поезде! Поехал на Оршу и Витебск. Погода морозная и ветреная. Тяжело, больно и тоскливо». Н.И.Тихменев, генерал-лейтенант Генштаба: «Ровно в 11 часов в дверях показался Государь. Поздоровавшись с Алексеевым, он обернулся направо к солдатам и поздоровался с ними негромким голосом… «Здравия желаем, Ваше Императорское Величество», – полным, громким и дружным голосом отвечали солдаты… Государь говорил громким и ясным голосом, очень отчетливо и образно, однако, сильно волнуясь… «Сегодня я вижу вас в последний раз, – начал Государь, – такова Воля Божия и следствие моего решения». Он благодарил солдат за верную службу Ему и Родине, завещал, во что бы то ни стало довести до конца борьбу против жестокого врага, и когда кончил, напряжение залы, все время сгущавшееся, наконец, разрешилось. Сзади Государя кто-то судорожно всхлипнул. Достаточно было этого начала, чтобы всхлипывания раздались сразу во многих местах. Многие просто плакали и утирались… Офицеры Георгиевского Батальона, люди, по большей части несколько раз раненые, не выдержали: двое из них упали в обморок. На другом конце залы рухнул кто-то из солдат-конвойцев. Государь не выдержал и быстро направился к выходу…». Так Армия прощалась со своим Царем, – рыдая, вскрикивая, падая в обмороки. О воинской Присяге, от которой Государь не освободил свое Воинство, о Клятве защищать Императора «до последней капли крови» не вспомнил никто. 9 марта Царь вся Руси, Николай Александрович, прибыл в Царское Село в качестве гражданского «полковника Романова». 9-го марта. Четверг. «Скоро и благополучно прибыл в Царское Село — в 11ч. Но, Боже, какая разница, на улице и кругом Дворца, внутри парка часовые, а внутри подъезда какие-то прапорщики! Пошёл наверх и там увидел душку Аликс и дорогих детей. Она выглядела бодрой и здоровой, а они все лежали в темной комнате. Но самочувствие у всех хорошее, кроме Марии, у кот[орой] корь недавно началась. Завтракали и обедали в игральной у Алексея. Видел доброго Бенкендорфа. Погулял с Валей Долг.[оруковым] и поработал с ним в садике, т. к. дальше выходить нельзя! После чая раскладывал вещи. Вечером обошли всех жильцов на той стороне и застали всех вместе».  Государь под арестом в Царском Селе А.А. Танеева: «Революционный переворот был уже в принципе решенным делом. Для осуществления революции требовалось лишь взорвать Краеугольный камень Русской государственности — самого Государя! Государь хорошо знал, что почти все близкие родственники настроены против него и замышляют свержение его с Престола, чтобы наречь Государем Кирилла Владимировича. Но ни Государь, ни Государыня не принимали серьезно семейных сплетен, так как они были уверены в верности Престолу народа и армии. Государь имел кое-какие сведения о деятельности сэра Джорджа Бьюкенена. Знали, что он поддерживает Дворцовый переворот. В одну из ночей, перед тем как Государю возвратится из Могилева, Государыня, арестованная Керенским, с Великой княжной Марией пошли в Сводный полк Их Величеств. Полк собирался покинуть Государя и Государыню, чтобы присягнуть в верности Временному правительству. Государыня разговаривала с солдатами не так, как правительница с подданными, а как мать со своими заблудшими детьми, и просила их защитить семью Государя от насилия дебоширствующей толпы. Все Дворцовые лестницы и коридоры были заполнены революционными солдатами. Дети, больные корью, лежали в большой детской комнате. Государь, смирившись, ходил по парковой аллее под конвоем солдат. Государыня с истомленным видом, в белом докторском халате стояла, следя из окна за уходом последних преданных Их Величествам полков — Морской гвардии, офицеров «Штандарта», полка Личной охраны и других. Они уходили в Думу, чтобы присягнуть в верности Временному правительству. Воспоминания о последних днях, проведенных в Царском Селе, тяжелые. Я видела слёзы на глазах Государя, когда он рассказывал о предательстве Высшего военного командования, Генералов, командиров полков, особенно Генерала Алексеева, которого он так сильно уважал и на которого полагался, о предательстве Великих князей, своих слуг, о том, как его вынудили под угрозой убийства семьи отречься от Престола. «Государыне никто не причинит вреда, не перешагнув вначале через мой труп», — был ответ Государя на угрозу. «Куда ни посмотрю, — сказал он, — кругом измена». Особенно его оскорбила телеграмма Великого князя Николая Николаевича, в которой тот призывал Государя отказаться от своей Монаршей власти. Я обратила внимание на возможность уехать за границу, но Государь сказал, что он никогда не покинет свою Родину. Он был готов жить простой жизнью крестьянина и зарабатывать свой хлеб физическим трудом, но Россию он не покинул бы. Они надеялись, что смогут жить скромными землевладельцами в Крыму. От Государя требовали внутренних политических преобразований. По его словам, он считал, что вначале надо победить врага, а после этого можно будет взяться за внутренние усовершенствования, одновременно делать то и другое было невозможно. Когда я вспоминаю все события того времени, мне кажется, будто Двор и Высший свет были как бы большим сумасшедшим домом, настолько запутанно и странно все было. Единственно безпристрастное изучение истории на основании сохранившихся документов сможет внести ясность в ту ложь, клевету, предательство, неразбериху, жертвами которых, в конце концов, Их Величества оказались». Православный Русский Царь, по словам его предателей, был «помехой счастью России». Прошло более 100 лет, где оно, это счастье? «Большая партия масонов» сделала и продолжает делать своё дело. Прав был ближайший друг Государя, К.Д. Нилов, что с «ней можно только открыто бороться, а не входит в компромиссы». Россия стала оккупированной территорией мирового сионизма, им управляется, ему подчиняются земные богатства, денежные средства, люди, действия которых будут отслеживаться, управляться и блокироваться, если они не оправдывают доверия антихристовой власти. Виновники гибели России остаются неприкосновенными личностями. Их именами названы города, улицы, площади, за каждым словом скрывается образ или образный посыл. Измена, трусость и обман продолжаются. С цифровизацией наступает жизнь человека в глобальной сети, с помощью которой будут «отслеживать» каждого жителя в режиме реального времени. Священномученик Ипполит Римский: «Таково будет (надписание) и печать во времена этого ненавистника добра: «Отрекаюсь от Творца неба и земли; отрекаюсь от Крещения; отрекаюсь от служения моего (Богу), и присоединяюсь к тебе, и в тебя верую»... Он пошлет, наконец, целые полчища демонов в горы, пещеры и расселины земные... чтобы отыскать скрывшихся от взоров его и привести их на поклонение ему. И вот, всех тех, которые уверуют в него, он запечатлеет печатью своей; а тех, которые не пожелают покориться ему, он подвергнет несравнимым наказаниям, жесточайшим мучениям и всевозможным ухищрениям, каких никогда не было, какие никогда не достигали человеческого слуха и каких никогда не видели взоры смертных... Скорбную жизнь оплачет тогда вся земля, оплачет и море, и воздух, оплачет и солнце, оплачут и дикие звери вместе с птицами, оплачут горы, и холмы, и полевые деревья — и все это за то, что все отклонились от Святого Бога и уверовали в обольстителя, принявши начертание этого нечестивца и врага Божия вместо Животворящего Креста Спасителя. Будут оплакивать и Церкви скорбь великую. Ведь тогда не будет совершаться ни Приношения, ни Воскурения, ни Службы, угодной Богу... не будет возноситься в те дни и Честное Тело и Кровь Христовы... и наступит мрак для людей и рыдание для рыданий, и стоны для стонов... Милосердный и Человеколюбивый Бог не оставит тогда род человеческий лишенным утешения и сократит те дни... ради остатка тех, которые укроются в горах и пещерах... чтобы не уничтожилась и фаланга этих святых». Людмила Хухтиниеми. Источники: Отречение Николая II. Воспоминания очевидцев, документы / Ред. П. Е. Щеголева; Вступ. ст. Л. Китаева и [М. Е. Кольцова]. Дубенский Д.Н. Стр. 30, 38, 61, 64, 67, 70. 2-е изд., доп. - Л.Красная газета, 1927. Ящик Т.К. «Рядом с Императрицей». Воспоминания. «Анна Вырубова – фрейлина Государыни». СПБ, 2012 год. © Copyright: http:/tsaarinikolai.com |