Совсем недалеко от железнодорожного вокзала Хельсинки, на старом русском кладбище, расположена церковь во имя Святителя Николая. Она является главным храмом одноименного прихода — едва ли не самого значительного среди приходов русской диаспоры в Финляндии. (В последние четыре года к приходу причислена еще одна небольшая церковь в восточной части города — храм Св. Блаженной Ксении Петербургской.)

Конечно, Гельсингфорсский приход Финской Православной Церкви богаче и многочисленней, но за последнее время, в связи с активным притоком мигрантов из России, приход Святителя Николая, именно как приход старостильный (а значит более привычный для переселенцев), увеличивается все более быстрыми темпами, и влияние его на духовную атмосферу в городе возрастает. Есть планы строительства нового большого собора в районе Ita-keskus — месте компактного проживания значительной части русскоязычной диаспоры.

История приходской жизни берет свое начало в далекие двадцатые годы прошлого века. После провозглашения независимости от России Финляндское правительство, воспользовавшись гонениями большевиков на Русскую Православную Церковь, способствовало выделению местной епархии в самостоятельную, автономную, под омофором Вселенского патриархата. Все имущество (а это здания церквей и соборов, построенные на средства русской казны и на добровольные пожертвования многих русских людей, а также находящиеся в них предметы религиозного обихода, иконы и многое-многое другое, что ранее принадлежало Русской Церкви) в одночасье было отторгнуто от нее и передано вновь образованной Финской Православной Церкви. Многие священники и прихожане согласились с этим обстоятельством и примирились даже с введением нового, григорианского, стиля в церковный календарь и постепенным вытеснением из богослужебной практики церковнославянского языка финским. Но нашлись и такие, кто никак не хотел вот так безропотно, словно крепостные крестьяне, по указанию свыше менять свою юрисдикцию, свой язык и календарь.

В первом номере журнала мы писали уже об организации в 1926 году в Выборге первой старостильной Покровской общины. Последовав этому примеру, в Хельсинки собрался ее филиал, и зарегистрирован он был в качестве общины Святителя Николая, архиепископа Мир Ликийских. Речь идет именно не о приходах, Покровском и Никольском, как они существуют сейчас — а об образовании самостоятельных религиозных общин, которые, не претендуя ни на какую правопреемственность от существовавших ранее русских приходов в Финляндии, выросли словно бы на пустом историческом месте, как нечто вновь образованное, а не как церковь, имеющая тысячелетнюю историю.

Но если для финских властей это, с формальной точки зрения, обстояло именно так, то для самих прихожан было важно чувствовать свое единство с Матерью-церковью, принадлежать к одной из ее епархий. Поэтому, сразу после своей регистрации в финляндских законодательных органах, общины послали телеграмму в Париж митрополиту Евлогию, бывшему тогда экзархом Русской Православной Церкви в Западной Европе, с просьбой принять их под свое духовное окормление и свою юрисдикцию.

Известный в Финляндии историк, профессор Наталья Башмакова в своем оригинальном исследовании «Из истории и быта русских в Финляндии 1917-1939» пишет об этом так:

… После 1917 года Финляндский сенат действовал решительно. В 1917 году на Валааме был созван епархиальный собор, изъявивший свое желание об отделении Финляндской православной церкви от Российской и о получении ею автономии. Далее, основанный Сенатом комитет по вопросам православных в Финляндии, проработав всю осень 1918 года, предоставил Сенату проект особого постановления, который и был утвержден Сенатом 26.11.1918 г. Это постановление легло в основу позднейших указов. В 1919 году собором в Выборге было принято решение о выяснении канонического положения Финляндской православной церкви, а также об избрании для нее своего викария. Сознавая, что для автокефалии Финляндская православная церковь мала, собор решил пойти по пути автономии, каковая и была утверждена грамотой патриарха Тихона 11.02.1921. В марте того же года чрезвычайный собор в Сердоболе решил перейти на новый стиль. Распри вокруг этого решения привели к тому, что стоявшие во главе церкви решили ориентироваться на Константинополь. С 3 по 10 июля 1923 года прошли переговоры с Константинопольским патриархом Мелетием, в ходе которых была утверждена автономия Финляндской православной церкви в составе Вселенского патриархата с безоговорочным переходом на новый стиль начиная с 1924 года.

Многие русские восприняли нововведение как отклонение от исконно православной веры. В 1926 г. в Выборге протоиереем отцом Григорием Светловским и некоторыми активными прихожанами была основана частная Покровская община, подлежащая экзарху западноевропейских православных церквей митрополиту Евлогию. Почти одновременно, в 1927 году в Гельсингфорсе несколькими прихожанами, блюстителями старого церковного стиля была основана Никольская частная община…

Здесь было бы уместно вспомнить некоторые фамилии тех людей, стараниями которых приход обязан своим возникновением. В том далеком 1926 году слово «русский» служило для финнов ругательным и, как вспоминают очевидцы, было совсем не безопасно разговаривать по-русски в транспорте и в общественных местах. А тут, на тебе — нашлись двадцать человек, а именно столько было необходимо для регистрации общины, которые смело сказали: мы хотим, живя здесь в Хельсинки, на своей Родине молиться так, как это делали наши родители — по юлианскому календарю и по-церковнославянски. Казалось, их попытка обречена на провал, но с Божьей помощью и ценой невероятных усилий у них это получилось. Проходя по кладбищу около Никольского храма, остановимся на минуту и помолимся о вечной памяти и блаженном успении рабов Божиих Павла и Екатерины Мошкаревых, Василия Сенкевича, Анны Константиновой, Александра и Александры Васильевых, протоиерея Николая (Щукина).

Днем рождения прихода стал храмовый праздник — день перенесения мощей Святителя Николая из Мир Ликийских в Бари — 9 (22 по новому стилю) мая 1927 года.

Храм разместился сначала во временном помещении, арендованном у местного купца Ковина. Первая литургия прошла 29 августа (11 сентября по новому стилю) на день Усекновения главы Иоанна Крестителя. К сожалению, этот временный храм просуществовал недолго — всего до 11 марта 1928 года, когда его пришлось закрыть из-за трений, возникших с хозяином дома.

Следующее помещение для церкви было арендовано в доме на углу 3-й линии и Суонионкату. В этом здании она просуществовала в течение десяти лет до момента его сноса, то есть до осени 1938 года. Сохранились фотографии этого дома и воспоминания современников о проходивших там церковных службах.

Так, например Петр Иванович Столбов рассказывал:

Открылась она (церковь. — Н. Р.) на третьей линии… это был восемнадцатый номер, деревянный дом, большой. И вот там снимали помещение. Две или три квартиры в сторону двора было, и большой зал с прикладной комнатой, там и сделали церковь. И народу нас ходило очень много, человек пятьдесят-шестьдесят, я думаю, ходило в то время… Потом у города Гельсингфорса попросили участок… бывшее военное кладбище русское… город передал нам его в аренду на сорок лет, кажется, тогда… Как средства собирались, я не знаю, но сумели построить церковь, сами строили да мастер-строитель Нюберг… вот это его проект, по его чертежам… чертили же сами, собирались на третьей линии…

Действительно, еще до войны, а именно 11 декабря 1938 года было освящено новое здание церкви, здание, в котором она располагается и до сих пор. Все эти годы приходом руководил протоиерей отец Николай (Щукин) из бывших российских чиновников военного ведомства, псаломщицей была Е. В. Гребнер. В новом, специально построенном здании церкви отцу Николаю посчастливилось прослужить только около двух лет. В декабре 1940 года он скончался.

Настали трудные времена. Закончилась зимняя война. Советский Союз аннексировал Карельский перешеек и другие территории Финляндии, многие тысячи людей оказались беженцами без крова над головой, без денег, озлобленные и голодные. Быть русским в Финляндии в это время стало как никогда трудно. Кого же было выбрать в таких условиях на место отца Николая? Приход временно возглавили тогда два старца: известный духовный писатель о. Сергий (Четвериков) и о. Виктор (Крохин). В проведении богослужений им помогали дьяконы о. Арсений (Конев) — из монашествующих и о. Григорий (Сандин) — в будущем священник.

О. Сергий был при Никольской церкви недолго и вынужденно. (Полюбив после первой своей поездки в 1930 году Валаамский монастырь, он в дальнейшем неоднократно ездил туда для литературной и духовной работы. В 1939 году, как обычно, отправившись на Валаам, он уже не смог вернуться в Западную Европу из-за начавшейся финской войны. В сочельник 1940 года о. Сергий вместе с братией был эвакуирован в Финляндию и сначала жил во временном помещении монастыря, а потом, чтобы не обременять братию — ему было уже семьдесят три года — переехал в Гельсингфорс, где и послужил недолгое время при Никольском храме, после чего перебрался к своему сыну Феодосию Сергеевичу в Братиславу.) Пребывание о. Сергия (Четверикова), несомненно, оставило глубокий след в жизни прихода, так как это был человек незаурядный, батюшка, как говорится, милостью Божьей. В этом номере мы помещаем коротенькие биографические данные о нем и две его небольшие статьи, написанные в начале века минувшего, но не потерявшие своей актуальности и сейчас.

После окончания второй мировой войны митрополит Евлогий принимает решение перейти под юрисдикцию Московского Патриархата. Уже 8 октября 1945 года в Хельсинки прибыл митрополит Ленинградский Григорий. Под его руководством произошел переход в состав Русской Православной Церкви Коневецкого и Ново-Валаамского монастырей, Покровской и Никольской частных общин. С этого времени последние стали приходами Московской Патриархии, то входящими в состав Ленинградской митрополии, то относящимися непосредственно к Патриарху через сформированный примерно в это же время Отдел внешних церковных связей.

Финляндская православная церковь посчитала этот переход не каноничным, начались трения. Для урегулирования вопроса в мае 1957 года состоялись переговоры с митрополитом Коломенским и Крутицким Николаем в ходе его визита в Финляндию. Результатом этих переговоров стало возвращение монастырей под юрисдикцию Финляндской православной церкви, приходы же остались в составе Московской Патриархии. Тем монахам, которые желали вернуться в русские монастыри, была предоставлена возможность покинуть Новый Валаам. В 1957 году семеро монахов уехало в Советский Союз (в Псково-Печерский монастырь).

Настоятелем Никольского прихода начиная с 1950 года стал о. Георгий (Павинский), который и оставался на этой должности девятнадцать лет. Приход бурно рос и вскоре достиг численности в тысячу человек. Здание церкви стало мало. При деятельном участии церковного старосты И. В. Розе и под руководством энергичного о. Георгия была проведена реконструкция храма по чертежам известного в Хельсинки архитектора И. Н. Кудрявцева (ему принадлежит авторство собора в Ново-Валаамском монастыре, церкви Ильи-пророка на кладбище Гельсингфорсского православного прихода в Хельсинки, другие работы). Строительство велось споро, и уже 17 декабря 1950 года обновленный храм был освящен. Именно в таком виде он и сохранился по сей день (много позднее, в 2003 году, рядом был пристроен хозяйственный флигелек с небольшой гостиницей).

Отца Георгия, после его кончины в начале 1969 года, сменил о. Николай (Старостин), который пробыл настоятелем недолго — уже через четыре года, в 1973 году, он попросил освободить его от этой должности из-за болезни.

С 1973 по 1985 гг. приход возглавляет протоирей Георгий (Кильгаст). Это было удивительное время. С одной стороны, один за другим уходят из жизни самые первые прихожане, стоявшие у истоков Никольской общины, слабеет хор и на богослужения собирается все меньше и меньше людей. С другой стороны, о. Георгий проводит активную политику, направленную на самостоятельность прихода, и добивается ее, внеся изменения в устав и в само название (убрав оттуда слова «филиал Покровской общины»). На наш взгляд это вызвано, кроме весьма понятного стремления к независимости, еще и опасениями перехода Покровской общины под юрисдикцию Финляндской православной церкви, к чему, видимо, были определенные предпосылки.

В это же время отмечается усиление контактов Московской Патриархии с Евангелическо-лютеранской церковью Финляндии и с Финляндской православной церковью. Так, в 1974 году Патриарх Пимен наносит свой первый визит в Финляндию и в 1981 — второй, неоднократно бывает здесь митрополит Никодим (Ротов), который, будучи Председателем ОВЦС, является правящим архиереем приходов. Протопресвитер Александр Шмеман из Нью-Йорка и архимандрит Кирилл, ректор Ленинградской духовной академии, выступают в 1974 году с докладами на съезде финляндского духовенства в Куопио, будущий патриарх Алексий II, а в то время митрополит Таллинский и Эстонский дважды, в 1983 и в 1985 году, находится в командировке в Финляндии.

Почти с самого начала перехода под юрисдикцию Московской Патриархии учреждается институт благочинных. Благочинным назначается протоирей из Ленинградской епархии, который и проживает в основном в Ленинграде. Он занимается хозяйственными и финансовыми вопросами как Никольского, так и Покровского приходов и исполняет представительские функции Русской православной церкви в Финляндии. Несомненно, одной из причин, побудивших к введению этой должности, послужило то обстоятельство, что большинство прихожан и сами настоятели были гражданами Финляндии, а потому потенциально могли иметь желание перейти под эгиду Финляндской православной церкви или как-то иначе выразить свое несогласие с политикой Москвы. В дальнейшем, когда приходы не смогли уже выдвигать священников из своих членов, и батюшек начали присылать для служения из России, эта должность была отменена. (В настоящее время представительские функции возложены на настоятеля Покровского прихода о. Виктора (Лютика).)

Самыми сложными для Прихода стали восьмидесятые годы. Настоятелем служил тогда последний протоиерей из собственных членов — о. Михаил (Поляченко). С 1986 года он же одновременно исполнял обязанности настоятеля и Покровского прихода. Старые прихожане постепенно уходили в мир иной или из-за состояния здоровья не могли посещать уже богослужений. Даже на большие праздники храм не бывал полным. Поток эмигрантов из России начал прибывать только с перестройкой в Советском Союзе, где-то с конца восьмидесятых годов прошлого века.

Трудно служить в пустой церкви. Бог весть, что вспоминалось тогда батюшке, прожившему сложную и богатую событиями жизнь. Быть может, он вспоминал родительскую семью, оставшуюся, как и многие русские семьи после отделения Финляндии, на Перешейке, по ту сторону границы, или знаменательный 1927 год, когда, будучи школьником, он впервые сбежал в Коневецкий монастырь, или пять лет военного лихолетья. С 1944 года он — при Никольской церкви: поет в хоре, выполняет работы по кладбищу. В 1974 году Церковный Совет решает, что он должен помогать отцу Георгию в качестве дьякона. Митрополит Никодим вызывает его в этом же году в Ленинград и посвящает в дьяконский сан, а в 1980 г. архиепископ Выборгский Кирилл рукополагает его в священники.

Постепенно церковная жизнь становится оживленней. Из Ленинграда присылают первым стипендиатом на богословский факультет Хельсинского университета диакона о. Георгия (Антонюка), который прилежно помогает служить в обеих общинах. Затем приезжают в !985 году священники-стипендиаты о. Виктор (Лютик) и о. Геннадий (Бартов). Потом о. Николай (Воскобойников). Все больше становится прихожан, в связи с началом так называемой третьей (постперестроечной) волны эмиграции.

В 1987 году в Хельсинки построили дом — представительство Московской Патриархии в Финляндии. В этом же году торжественно отмечалось 60-летие приходов. Свои поздравления прислали Патриарх Московский и всея Руси Пимен, митрополит Минский и Белорусский Филарет, архиепископ Смоленский и Вяземский, в дальнейшем — митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл.

Девяностые годы можно назвать периодом резкого подъема приходской жизни. Новый настоятель о. Николай (Воскобойников) сумел организовать хороший хор под руководством матушки Таисии, привлечь к участию в богослужениях второго священника — протоиерея Ореста (Червинского), увеличить численность прихожан до полутора тысяч человек.

В ноябре 2000 года в восточной части Хельсинки была открыта церковь Ксении Блаженной — филиал Никольского храма. Церковь расположена в арендованном помещении непосредственно около станции метро Меллунмяки. Богослужения проводятся регулярно — два раза в месяц литургия, каждый понедельник молебен или акафистное пение. Священником служит о. Орест, который после литургии в храме Ксении Блаженной едет еще исповедовать в Никольский храм. Регентом — матушка Елена, которая все эти четыре года безвозмездно несет это нелегкое послушание, успевая еще затем на свое основное место работы — в Тиккурилу, в храм Вознесения Христова, в котором она также регент. В этом номере журнала мы помещаем интервью с о. Орестом о том, как организовывалась церковь Блаженной Ксении Петербургской в Хельсинки.

В двухтысячные годы Никольский приход Русской православной церкви в Хельсинки все громче заявляет о себе. Сделан прекрасный сайт в Интернете, посвященный истории и приходской жизни (www.svt-nikolai.org), выпущен буклет, рассказывающий о приходе, который можно встретить наряду с материалами Троицкой церкви Гельсингфорсского прихода Финской православной церкви во всех значимых местах, посещаемых русскими в Хельсинки. При храме работает прекрасная библиотека, организованы разные кружки (церковного пения, детского творчества, другие). Налажено сотрудничество с русскоязычной газетой «Е18», регулярно публикующей материалы на православные темы.

11 сентября 2002 года на Никольском кладбище были перезахоронены останки более пятидесяти русских солдат, найденные при проведении реконструкции кладбища. В Хельсинки два православных кладбища, одно находится при Никольском храме, другое — при церкви Ильи-пророка. Ильинское, безусловно, во много раз больше и представляет немалый интерес для историка, поскольку это место захоронения всех православных, начиная со времени присоединения Финляндии к Российской Империи. Здесь находятся могилы многих известных людей, например, А. А. Вырубовой — последней фрейлины императрицы-мученицы Александры, знаменитого семейства ювелиров Фаберже, многих русских купцов-благотворителей, офицеров белой армии. На Никольском же кладбище хоронили военных из гарнизонов, окружавших город, в частности с острова Суоменлинна. В дальнейшем, после организации Никольской общины, оно превратилось в кладбище преимущественно прихожан Русской православной церкви в Финляндии. В одном из последующих номеров журнала мы обязательно поместим статью, посвященную этой теме.

В заключение хочется сказать несколько слов о месте расположения храма. Это самый центр города, всего в двадцати пяти минутах ходьбы от железнодорожного вокзала. И все же место тихое, спокойное. Кругом расположены кладбища других конфессий — еврейское, лютеранское, крематорий. Если прийти пораньше — до литургии, можно видеть спокойно резвящихся белок и даже, если повезет, зайцев. Ветерок с расположенного рядом Финского залива и окружающая обстановка, несомненно, навеют на такого раннего посетителя мысли о бренности земного и о вечной жизни.