ЦАРЬ ‒ ЭТО СИМВОЛ РОССИИ, РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА!
КОНТАКТЫ
|
ОБЩЕСТВО ПАМЯТИ СВЯТЫХ ЦАРСТВЕННЫХ МУЧЕНИКОВ И АННЫ ТАНЕЕВОЙ В ФИНЛЯНДИИ RY.
|
ЦАРЬ ‒ ЭТО СИМВОЛ РОССИИ, РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА! КОНТАКТЫ |
PYHÄT KEISARILLISET MARTTYYRIT JA ANNA TANEEVA SUOMESSA MUISTOYHDISTYS RY.
|
|
Император Александр II в 1860 году выкупил у дочерей графа Л. С. Потоцкого имение в 19 гектаров вместе с парком, винным подвалом и виноградником. Имение было куплено для супруги, Императрицы Марии Александровны, которая страдала туберкулёзом и по рекомендации врачей должна была поправлять здоровье целебным воздухом южного берега Крыма. Придворный архитектор из Санкт-Петербурга Монигетти за несколько лет превратил имение в Большой Дворец и через год Ливадия становиться Резиденцией Императоров. Для Наследника Престола, будущего Императора Александра III, был построен Малый Дворец. Наряду с Дворцами был построен свитский дом и кухня, Крестовоздвиженская церковь, всего около 70 зданий различного назначения. В 1984 году, в Ливадии перед своей кончиной Император Александр III, благословил сына Николая и его невесту. Наследник Николай Александрович после долгих годов ожидания, избрал себе в супругу Принцессу Алису целиком воспринявшую Русскую Веру, принципы и устои Царской власти.  Императорская Чета После смерти Императора Александра III, Малый Ливадийский Дворец перешёл к Императору Николаю II. Во время Первой мировой войны Дворец полностью пострадал от пожара. В 1900 году, осенью, находясь в Ливадийском Дворце, Император Николай II и Императрица Александра Федоровна неожиданно для себя столкнулись с множеством проблем, связанных с болезнью Царя и его самоизоляцией.  Император Николай II в своем кабинете в Ливадии Было заведено, что все Министры сопровождали Государя в Крым и приходили к нему на прием с докладами. Министр финансов С. Ю. Витте в письме к Министру Внутренних дел Д. С. Сипягину от 4 октября 1900 г. отмечает, что сначала Императрица перестала показываться на людях, прекратился общий стол, все гадали проходящее ли это или что-либо посерьезнее. Ситуацию можно было объяснить беременностью Императрицы. В действительности причиной удаленности было серьёзное заболевание Его Величества. Домашний врач Императора Г. И. Гирш записал, что еще 22 октября у Николая II началось «небольшое расстройство пищеварения». 25 октября 1900 г. Император Николай Александрович записал в дневнике: «Утром гулял нехотя, так как чувствовал себя неважно… Днем не выходил… легли спать рано». Г.И. Гирш высказал предположение, что у Его Величества крымская лихорадка. Симптомы заболевания – тяжелая голова, тугая боль в пояснице и ногах, и как жаловался сам Государь, «тоска в ногах». На следующий день, 26 октября, в дневнике Царя появилась запись: «Вчерашнее недомогание не прошло, и я принужден был остаться в постели». 28 октября 1900 г. Г.И. Гирш поставил диагноз, что у «Его Величества инфлюэнца без осложнений. Болезнь продолжала развиваться. 31 октября 1900 г. из Петербурга срочно вызвали профессора Л. В. Попова, который по приезде диагностировал брюшной тиф. «Через несколько дней доктора решили, что у меня брюшной тиф, которым я проболел до…». Поскольку температура у Императора Николая II была уже под 40°, записи в дневнике прерываются вплоть до 30 ноября 1900 г. т. е. до окончания болезни.  Император Николай Александрович во время болезни. Ливадия, 1900 г. Тем временем Царь находился в состоянии между жизнью и смертью и это было воспринято приближенными с особой тревогой. Вначале Великая княгиня Ксения Александровна отнеслась к заболеванию брата, как к легкому недомоганию. 26 октября она писала, что была крайне удивлена, узнав, что «Ники в постели! Он простужен… Аликс в халате лежит на кровати, и ей все время тошно… Ники жалуется на боль в бедрах, и, кроме того, у него болит голова… Очень смешно видеть обоих в постели». Через несколько дней тон записей меняется. 29 октября: «У него ужасно болел затылок, и он не знал, куда повернуть голову. Вся боль из спины и ног переселилась наверх, и он ужасно страдает. Бедная Аликс возле него, забывая о своем нездоровье, и больше двигается. Гирш утверждает, что это не тиф. Гирш просил Ники пригласить кого-нибудь для успокоения умов и решили позвать Тихонова». 31 октября: «С ведома Аликс выписали профессора Попова… Позже пришел Фредерикс, который рвал на себе волосы – говорит, что он в ужасном положении: все требуют сведений, а ему не позволяют никому ничего сообщать. Он просил нас уговорить Аликс разрешить печатать бюллетени, что нам и удалось сделать. Она согласилась. Хуже нет скрывать». Сами Император Николай II и Императрица Александра Фёдоровна поначалу «выражали нежелание… оглашения болезни Государя Императора». Однако, поскольку слухи ширились, «во избежание превратных толков было послано Правительственное сообщение» о ходе болезни. 28 октября Николай Александрович дал согласие на публикацию бюллетеней, но Александра Фёдоровна подтвердила это решение только 31 октября и лично просмотрела их текст. С 3 ноября врачебные бюллетени, по распоряжению Александры Фёдоровны, посылались английской Королеве Виктории в Виндзор, с 7 ноября направлялись каждый день и в Гатчину, где тогда жил Наследник Престола, младший брат Царя, Михаил Александрович. Болезнь долго боялись диагностировать, потом спорили о медикаментах… Царя поначалу лечили хинином, подозревая крымскую лихорадку. Затем было проведено химическое исследование «для точного определения характера болезни, в этот же день им была принята первая ванна, впоследствии они делались ежедневно». Как следует из бюллетеней, перелом в ходе болезни произошел 13 ноября и отмечена самая высокая температура – 39,7° при пульсе 88. Причину возникновения болезни Государя никто так и не смог выяснить. Одна из версий указывает, что в Ливадии из-за грязного состояния домов был распространен дифтерит. В другой версии прослеживался «восточный» след: когда к Государю Николаю II традиционно с визитом прибывали турки, они по-прежнему считали Крым своей собственностью, но поскольку не предъявляли никаких претензий, то Царь дружественно каждый раз принимал гостей и ценные подарки от султана. Так, на этот раз эмир Бухарский, турецкий посол Турхан-паша преподнес в подарок турецкий альбом с фотографиями, о чём говорит запись в дневнике Государя Николая II от 23 октября 1900 г. По этой версии через этот альбом Император мог якобы заразиться тифом. Более того, этот пресловутый альбом при таинственных обстоятельствах 26 октября безследно исчез из Ливадийского Дворца.  Визит эмира Бухарского. Ливадия Болезнь оказалась настолько серьезной, возникла угроза династического кризиса. Великие князья, мать Императора и Министр финансов С. Ю. Витте стали обсуждать кандидатуры на Престол. Александра Фёдоровна изолируя Царя от окружающих, почти 1,5 месяца скрывала его от посторонних глаз, не доверяя его врачам, скупо передавая сведения о больном. Она самоотверженно проявляла заботу о Государе, изолировав от него внешний мир и заполнив его собой. Царица объявила всем Министрам, что ни одной бумаги не допустит до Царя. По ее распоряжению все бумаги должны быть адресованы на её имя, а после этого она сама будет разбираться «что и когда показать Царю». Жившая и воспитанная в Великобритании в замке Балморал и Осборн-хаусе на острове Уайт, она получила прекрасное образование, которое в дальнейшем помогло ей в решении многих вопросов, она видела и решала их правильно. Были отменены визиты Министров с докладами. Министр Императорского Двора, Барон В. Б. Фредерикс был обезпокоен таким положением дел, ибо по основным Российским Законам связь Державного Главы с Правительством не могла прерываться ни на минуту. Если связь нарушалась ввиду тяжелой болезни Государя, то Закон обязывал назначить Регента по управлению страной. Когда же В. Б. Фредерикс был допущен к Государю, то ему удалось обсудить ряд важных государственных вопросов, требующих немедленного рассмотрения, а также представил резолюции по докладам Министров. Часто Императрица заставляла его оставаться за ширмою, не показываясь и не разговаривая с Государем.  12.ХI.1894 г. Год смерти Императора Александра III и венчания Александры Фёдоровны и Николая Александровича В отрицательном ответе Царя Барону В. Б. Фредериксу по поводу вызова своего брата для замещения его на время болезни, Царь дал понять, что идея с братом, принадлежавшая Министрам во главе с Витте, провалилась. «Нет-нет. Миша мне только напутает в делах. Он такой легковерный…». Императрица в течение месяца самостоятельно управляла страной и достаточно компетентно справлялась с этими обязанностями. В случае смерти Государя, состояние здоровья которого не исключало летальный исход, она предлагала на Престол пятилетнюю дочь Ольгу с назначением себя Регентшей при ней до совершеннолетия. По этому поводу было созвано заседание для обсуждения вопроса правления страной в случае кончины Николая Александровича. Против регентства Императрицы, противостоял Великий князь Александр Михайлович (Сандро, четвёртый сын Великого князя Михаила Николаевича и Ольги Фёдоровны, внук Николая I, прим. Л.Х). С. Ю. Витте, выступая на этом заседании, знал и выражал позицию Вдовствующей Императрицы Марии Фёдоровны, которая ни под каким предлогом не допускала мысли, чтобы Александра Фёдоровна когда-нибудь могла занять Престол. С. Ю. Витте знал о существовании секретного Указа, который по приказу Государя был составлен Обер-прокурором Святейшего Синода К. П. Победоносцевым и Министром юстиции Н. В. Муравьевым (Указ не был опубликован). Император, одержимый стремлением защитить свою приватную жизнь, оберегал ее от излишней публичности. Изданием секретного Указа ставилась задача не допустить династического кризиса и жизнеспособности Династии Романовых. Суть династического кризиса для Имперской России — это вопрос о законном Наследнике. За 6 лет совместной жизни рождение Наследника становилось навязчивой идеей. Император Николай Александрович тайно, через доверенных лиц пытался изменить положение о преемственности наследования Престола, включив в него Наследника по женской линии — старшую дочь Великую Княжну Ольгу Николаевну, а регентом при ней — свою супругу Александру Федоровну на случай своей кончины. Тайный Указ Царя Николая II решительно изменял порядок, прописанный в Своде Законов Российской Империи (разд. 1, гл. 4). Указ исключал законного Наследника - Великого князя Михаила Александровича, который имел «ближайшее право на Престол» при отсутствии прямых наследников. С подменой Акта о Престолонаследии и введение тайного Указа возникала опасность Дворцового переворота. Ю. Витте склонил присутствующих к правовому разрешению вопроса, а не по секретному Указу Царя Николая II. Существовал «Акт о престолонаследии», который был обнародован 5 апреля 1797 года при Коронации Императора Павла I в Успенском соборе московского Кремля и который с малыми изменениями просуществовал до 1917 года. В Акте преимущественное право закреплялось за мужчинами по порядку первородства. Такой порядок Престолонаследия абсолютно исключал борьбу за Престол. Наследование Престола оставалось за мужскими членами Императорской Фамилии, но и женщины не были устранены от Престолонаследия. Согласно Закону, Престол должен был быть передан законному Наследнику — Великому князю Михаилу Александровичу, независимо от того, что Михаил Александрович «как по уму, так и по образованию был ниже способностей своего старшего брата, Государя Императора...» и у него не было целенаправленной подготовки для управления страной. Ближайшее окружение Царя оказалось расколото и обозначилось два лагеря - «проимператорский» и «виттевский». Идея о назначении Императрицы Регентом не была поддержана. Генерал А. А. Мосолов, бывший с 1900 по 1916 год начальником Канцелярии Министерства Императорского Двора, в своих воспоминаниях свидетельствовал, что Императрице не удалось стать популярною в своём новом отечестве, причём с самого начала тон этой неприязни задала её свекровь Императрица Мария Фёдоровна. Непростые отношения двух Императриц при болезни Николая Александровича ещё более ухудшились. Александра Фёдоровна фактически запретила Марии Фёдоровне приехать в Ливадию к тяжело больному сыну. По свидетельству А. В. Богданович, Правящая Императрица «сейчас же написала Царице-матери, что просит её не приезжать к больному, что она никому не уступит место у его постели, одна будет за ним ухаживать», несмотря на то, что беременность отнимала у неё много сил. Во время болезни сына Вдовствующая Императрица общалась с Александрой Фёдоровной через телеграммы, но все её советы и просьбы были проигнорированы. Подробные сведения о протекании болезни сына Царице-матери отправляла ее дочь Великая княгиня Ксения Александровна, которая в это время проживала рядом в имении своего мужа Ай-Тодор.  Император Николай II и Великая княгиня Ксения Александровна. Ливадия, 1900 г. Две группировки за Престолонаследие не укрылись и от представителей Императорской элиты, которые и так шептали всякие небылицы в коридорах власти, сплетая Дворцовый переворот в 1917 году. Все сошлись на том, что пока нет Наследника, Трон будет занимать Великий князь Михаил Александрович, а после рождения Наследника он, как добропорядочный дядя, передаст Престол законному Наследнику. Государь Николай Александрович, как никогда прежде, в дни своей болезни находился в одиночестве. Государыня ухаживала за Государем с утра до самой ночи, не оставляя его никогда одного на попечении врача или слуги. Несмотря на болезненное состояние, Императрица стойко переносила и болезнь мужа и свою беременность и интриги вокруг Престолонаследия. Однако у придворного окружения эта стойкость Императрицы вызывала лишь недоумение: если Государь был болен брюшным тифом, то почему Царица, ожидавшая ребёнка, не тревожилась о своем состоянии и находилась рядом с мужем, не боясь заразиться тифом. Этот факт для окружающих оставался загадкой. 21 ноября Николая Александровича впервые посадили в кресло, а 30 ноября он впервые вышел на балкон. «Сегодня прошла пятая неделя моей болезни. По случаю хорошей погоды в первый раз на балконе на полчаса, наслаждался воздухом. Самочувствие отличное», – писал он матери. С 28 ноября бюллетени вследствие нормализации состояния здоровья печатать прекратили. Однако Императрице Марии Фёдоровне информацию о состоянии сына присылали ежедневно, сначала в Данию, а затем в Гатчину, до 6 декабря 1900 г. Сам Государь, немного окрепнув, также посылал телеграммы матери с успокоительными словами о своем здоровье: «Последние три дня я себя чувствую значительно бодрее и крепче, много сижу в кресле, хожу через три комнаты».  Императрица Александра Фёдоровна. Александровский Дворец Об Александре Фёдоровне Государь Николай Александрович писал матери: «…Она была моим Ангелом-Хранителем и смотрела за мной лучше, чем всякая сестра милосердия». В дневнике после месячного перерыва Император записал: «Сегодня чувствую себя бодрым и значительно окрепшим, в первый раз оделся и вышел на балкон подышать свежим воздухом. Погода была солнечная, теплая и тихая. С какою радостью вошел я снова в свою комнатку! В течение пяти недель я не выходил из комнат Аликс! Сначала наблюдали за моей болезнью Г. И. Гирш и врач Петюши – Тихонов, кот. смотрел за Аликс во время кори в Питере. Слава Богу, я перенес тиф хорошо и все время ничем не страдал. Аппетит был сильный, и теперь мой вес прибавляется заметно с каждым днем. Силы поддерживались хорошо; не было дня, чтобы я не вставал и не делал по нескольку шагов. Поэтому теперь, когда я окончательно встал, ходьба меня нисколько не утомляет! Моя душка Аликс нянчила меня и ходила за мною, как самая лучшая сестра милосердия. Я не могу выразить, чем она была для меня во время болезни. Господь да благословит ее!». 4 декабря Царь решил, что окончательно выздоровел, «некоторым образом возмутился против докторов и принял их не в постели, как прежде, а одетый; показал им только язык по их же просьбе… В 11 час. Принял Витте с докладом… В 3 ч. принял Сипягина… Гирш все-таки считает своим долгом навещать меня в это время». Император Николай Александрович победил свой недуг, а династический инцидент как начинался таинственно, так внезапно и исчез. Но он не был забыт его главными участниками, как не дружественный шаг по отношению к Александре Фёдоровне со стороны группировки Витте, представлявшего интересы Вдовствующей Императрицы, о роли, которую Витте играл в решении династического вопроса - предпочтение Императору его младшего брата — Великого князя Михаила Александровича, преданность и предательство Министров. Когда Николай Александрович поднялся с постели, доктора рекомендовали ему прогуливаться по «горизонтальным дорожкам», однако в горах Крыма это было весьма затруднительно. Поэтому для Царя начали срочно «пробивать» в горах горизонтальную тропу, которую впоследствии довели до имения Ай-Тодор. Позже эту тропу назвали «Царской», а в советское время она была переименована и по сей день известна как «Солнечная тропа» (6,7 км). 3 декабря 1900 г. Николай II записал: «После завтрака отправились вдвоем гулять; по горизонтальной дорожке дошли, не торопясь, до Ориандской церкви».  Указатели советских времен на Царской тропе Едва оправившись от болезни, Царь вновь включился в государственную деятельность. Он посчитал для себя естественным извиниться перед Министрами за свое недомогание. 3 декабря 1900 г. он писал Министру внутренних дел Д. С. Сипягину: «Я совершил по отношению к Вам невольную, но небывалую между порядочными людьми невежливость, заставив Вас ожидать приема в продолжении почти полутора месяцев. Всему вина – тиф. Николай». После выздоровления Царя разрешили вопрос о вознаграждении врачей. Четвертая беременность Императрицы Александры Федоровны несла в себе и радость, и страх. Вопреки ожиданию Наследника, в 1901 г. у Императрицы родилась четвертая дочь Анастасия. По Закону легитимным Наследником продолжал оставаться Великий князь Михаил Александрович. Вопрос династического кризиса вновь возникнет в революционные дни 1917 года, но Великий князь Михаил Александрович откажется быть Преемником на Русском Престоле, проявив малодушие. Подготовила Людмила Хухтиниеми. Источники: Игорь Зимин. "Врачи двора Его Императорского Величества, или Как лечили царскую семью. Повседневная жизнь Российского императорского двора". Таирова Н. М. CL «Пасхальный мир» Николая II, | когда звонил колокол по Витте. https://obvaldefoltovi4.livejournal.com/5704595.html |