ЦАРЬ ‒ ЭТО СИМВОЛ РОССИИ, РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА!
КОНТАКТЫ
|
ОБЩЕСТВО ПАМЯТИ СВЯТЫХ ЦАРСТВЕННЫХ МУЧЕНИКОВ И АННЫ ТАНЕЕВОЙ В ФИНЛЯНДИИ RY.
|
ЦАРЬ ‒ ЭТО СИМВОЛ РОССИИ, РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА! КОНТАКТЫ |
PYHÄT KEISARILLISET MARTTYYRIT JA ANNA TANEEVA SUOMESSA MUISTOYHDISTYS RY.
|
|
СЕРГЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ ТАНЕЕВ, БРАТ АННЫ 
Сергей с родителями Александром Сергеевичем, Надеждой Ильиничной и сестрой Александрой. Из альбома Анны Брат Анны Александровны, Сергей, родился 19 февраля 1886 года. Окончил Анненское училище и физико-математический факультет Санкт-Петербургского университета, служил в Лейб-гвардии Гусарском полку (1911-1912). Корнет запаса Гвардейской кавалерии (1.10.1912), Придворный Церемониймейстер (промежуточное положение между военными чинами полковника и генерал-майора), (26.8.1912), служил в Министерстве внутренних дел, титулярный советник (15.5.1913). Был переводчиком разведывательного отдела штаба IX армии (1914). Штабс-ротмистр (21.2.1916). Последняя должность — помощник старшего адъютанта Генерального штаба отдела Генерал-Квартирмейстера штаба IX армии (с 12.9.1917). Кавалер орденов Святой Анны II, III и IV, Святого Станислава II и III степени. «Сергей Александрович имея высокое положение Придворного чина, при высокопоставленном отце, Сергей Танеев мог всю войну находиться в тылу на хороших должностях. Но он отказался от карьеры в гвардии, и благодаря отличному знанию нескольких иностранных языков - немецкого, французского и английского, и уже в 1914 году отправился добровольцем на фронт. 6 июня 1916 года, в разгар Первой мировой войны наступление «Брусиловский прорыв» вошло в учебники военного искусства. Из десяти армий Юго-Западного фронта особенно отличилась 9-я армия, а в ней Штабс-Ротмистр Сергей Танеев - талантливый разведчик и храбрый офицер. Он получил пять орденов «за отлично-усердную службу и труды, понесенные во время военных действий», в том числе один – за подготовку Брусиловского прорыва. Товарищ Сергея Танеева, Князь Владимир Сергеевич Трубецкой оставил такую характеристику своему другу: «Нравилась мне в нем и то ухарское изящество, с каким он в холостой компании пускал пробку шампанского в потолок; нравилась и тактичная, и вместе с тем независимая манера настоящего барина, с которой он держал себя в присутствии начальства, нравилась и его врожденная аффектированность речи, плохо выговаривавшей букву «р»; наконец, его привлекательное лицо с добрыми и выразительными голубыми глазами и несколько меланхоличным носом, круто загнутым книзу…». Николай Фролов. http://www.prizyv.ru/ О своем брате Анна Александровна пишет в воспоминаниях: «Мой брат до четырнадцати лет получал частное образование. После этого его отдали в Петербургскую немецкую Aнненшуле.[1] По мнению моего отца, воспитание в русских школах было слишком формализованным. В них давалось, говорил он, много знаний, но ученик слишком мало учился думать самостоятельно. В этом отношении немецкая школа, по его мнению, была лучше русской, хотя, возможно, там была слишком строгая дисциплина. У моего брата были большие технические наклонности. Так как он ходил в немецкоговорящую школу, и так как в Германии технический уровень обучения было значительно выше, чем в России, мой отец счел наилучшим отправить брата после того, как он окончит свой школьный курс, в Берлин, в Шарлоттенбургскую высшую техническую школу. Несмотря на высокое положение отца, наша семейная жизнь была простая и скромная. Кроме служебных обязанностей весь жизненный интерес отца был сосредоточен в семье и любимой им музыке, - он занимал видное место среди русских композиторов. Вспоминаю тихие вечера дома: брат, сестра и я, поместившись за круглым столом, готовили уроки, мама работала, отец же, сидя у рояля, занимался композицией. Благодарю Бога за счастливое детство, в котором почерпнула силы для тяжелых переживаний последних лет. 
Сергей Александрович. Фото из альбома Анны Наш род, как со стороны матери, так и со стороны отца, был музыкальным. Мой отец знал многих великих музыкальных мужей того времени — Чайковского, Вейнгартнера, Шаляпина, Каянуса, Шнеевойгта, Ван дер Палса. Они все бывали у нас. Чайковский был близким знакомым нашей семьи». 
Сергей и Инна (православное имя) с визитом к больной Анне. Дворцовый лазарет. 1915 г. Сергей приезжал навестить сестру Анну, попавшую в железнодорожную катастрофу и находящуюся в тяжелом состоянии «Многие друзья посещали меня. Приехала сестра из Львова, куда ездила к мужу, а брата отпустили на несколько дней с фронта». 5 февраль 1917 Сергей вступил в брак с Княжной Тинатиной Ильиничной Джорджадзе. Как и все дети Танеевых, она была православной веры, художественно образованная, увлекалась рисованием.  Фото wikipedia.ru Родители Тинатин Ильиничны Джорджадзе: отец Илья Георгиевич Джорджадзе. (р. 1861, умер ?), мать Нина Захаровна Андроникова (р. 1862, ум. 1942). Несколько князей Андроникашвили выехали в Россию в 1724 году с Царём Вахтангом VI и служили в Грузинском Гусарском полку. Потомство Мераба Андроникашвили было Высочайше утверждено в Княжеском достоинстве Российской Империи 6 декабря 1850 года (в посемейном списке Княжеских родов Грузии) под фамилией Эндрониковых, но представители этой ветви именовались также и Андрониковыми. 
Княжна Джорджадзе Тинатин Ильинична и Сергей Александрович Танеев. Петергоф. Из альбома Анны На свадьбе брата Анне Александровне не удалось присутствовать. В декабре 1916 года произошло убийство Г. Распутина. События в Петрограде, как и во всей России, разворачивались драматично, царили хаос и анархия. Всех, кто каким-то образом был связан с Царской семьей, арестовывали, расстреливали. Убийством грозили Анне Александровне, и она по настоянию Императрицы переехала жить в Александровский дворец. «Я ежедневно получала грязные анонимные письма, грозившие мне убийством и т.п. Императрица, которая лучше нас всех понимала данные обстоятельства, немедленно велела мне переехать во Дворец, и я с грустью покинула свой домик, не зная, что уже никогда туда не вернусь. По приказанию Их Величеств с этого дня каждый шаг мой оберегался. При выездах в лазарет всегда сопутствовал мне санитар Жук; даже по Дворцу меня не пускали ходить одну, не разрешили присутствовать и на свадьбе дорогого брата». Сергей Танеев опасался преследований со стороны революционеров. Его охватила боязнь за жизнь супруги, ребенка. Было принято решение эмигрировать в США, где жили родственники Инны. Из письма Сергея Анне Александровне из Нью-Йорка: «Для нас, конечно, служит помощью родство моей жены c Сико Эристовым, который в свое время женился на очень приличной девушке (Jracy), а теперь женил своего сына на прелестной и очень богатой девушке. Сын этот – крестник моей жены… Теперь приводит в порядок имения своей матери. Первое Stonihurst – она унаследовала от своей матери (Ms. Jracy), а второе «Bigelow Homestiad» от своего дядюшки – Poultey Bigelow. Последнего мы тоже знали (он умер лет пять тому назад в возрасте 91 год!). <…>Иногда посещаем несчастную Тамару Андроникову». 
Письмо Сергея Анне Александровне. 15 августа 1962 года, Нью-Йорк. Фото из архива Куопио В конце 1916 года Сергей выезжает из Петрограда в Одессу один. Здоровье Инны и дочери Нины требовало внимания и помощи в лечении и уходе, их состояние было рискованным для дальней поездки в непредсказуемое событиями время. Государыня Александра Федоровна пишет Анне Александровне: 17 января 1917 г. «Как я рада, что с Серёжей все хорошо, — но бедной Инне будет трудно теперь, помоги ей Бог». Январь 1918 г. «Рада очень за Сережу». 23 января 1918 г. «Лучше было, если Инна поехала в Одессу, чтобы быть недалеко от Сережи и добрая Зиночка могла бы за ней ходить. Но так как румыны взяли уже Кишинев, Сережа уже, вероятно, уехал, но я рада, что они были вместе, хорошо, что разделяют трудности жизни — любовь их только окрепнет.» 29 апреля/12 мая 1918 г. «<…>Как хорошо, если бы ваш брат мог бы устроиться в Одессе. Зиночка могла бы смотреть за Инной. Зина довольно часто пишет, от Лили ничего, а Ты. Пишут ли Аля и брат?». С приездом Инны с ребенком в Одессу, в 1918 году семья Сергея Александровича, как и многие соотечественники, вынуждена была навсегда покинуть Россию. По приезде в Нью-Йорк трагическим событием для семьи была смерть четырехлетней дочки, названной в честь равноапостольной Нины, просветительницы Грузии. Сергей работал служащим в банке, был прихожанином храма в Нью-Йорке. «Хотел бы вернуться в город (Нью-Йорк), ибо соскучился по своей церкви» - из письма к Анне Александровне. В 1932 году в гостях у Сергея и Инны была мать Сергея, Надеждa Илларионовнa. Посетили они имение крестника Инны, Stonihurst. Это было за пять лет до смерти Надежды Илларионовны. Связь между братом и сестрой поддерживалась в письмах, открытках, телеграммах, в телефонном разговоре. Сергей знал ее страдальческую жизнь, нестерпимую, не прекращающуюся клевету на нее в издававшихся в то время газетах и журналх, и всячески старался укрепить, ободрить ее словами. Он сам глубоко переживал ее боль, ложь, которую незаслуженно несла его сестра - жизнерадостная, честная с детства, не замечавшая ни какого злого умысла в людях. В своих мемуарах С.А. Танеев приводит слова Анны Александровны, доказывает не состоятельность клеветы на нее. «Моя сестра говорит: «Я слышала, что я родилась в Германии и что меня выдали замуж за русского морского офицера, чтобы затушевать мою национальность. Я читала, что я сибирская крестьянка, привезенная для восхваления Распутина». Подобная небылица проникла даже в мемуары фон Бюлова. Он пишет, что Анна Вырубова была женщина «класса Распутина». Подобные сплетни о моей сестре показывают полное незнание или злостную ложь. Опровергнуть это можно только генеалогическими данными, что я проделал в конце моих воспоминаний. Главные обвинения были, что по своему происхождению она не имела права быть при Дворе, второе (во время войны), что она была немецкого происхождения и принимала во внимание интересы врагов. Эти ложные обвинения подхватывали политиканы и даже некоторые люди из общества, которые в своей ненависти забывали, что знали ее с детства. Всё это привело к убийству Распутина, сибирского мужика, группой аристократов, утопавших в роскоши и ищущих возбуждающих эмоций. Жизнь моей сестры, – продолжает С.А. Танеев, – с самого начала революции была сплошной мукой. Она принуждена была скрываться у разных людей. […] Возникает вопрос, в чем же была трагическая вина Анны Вырубовой? Ответ окончательный – ее безграничная преданность Царской Семье. В преданности моей сестры помимо ее искренней любви и привязанности присутствовало еще понимание обязанности каждого русского гражданина по отношению к Монарху и Его Семье, понимание, что Монарх и Его Семья – символ всей страны и что всё остальное должно быть вокруг Их. Если человек совершенно убежден в правоте своих поступков, это создает в душе покой и неуязвимость для чужой критики. Моя сестра, несмотря на все пройденные страдания и унижения, освободила душу свою от всякой злобы, упреков до самых последних дней своих и обрела свободу». (Из воспоминаний С.А. Танеева // Новый журнал. Кн. 127. Нью-Йорк. 1977. С. 177, 179. http://www.nashaepoha.ru). Сергей был безконечно рад, когда получил известие о получении Анной 17.01.1941 года финского гражданства после ее долгих и безуспешных попыток. Финское гражданство облегчило ее непомерные моральные и материальные трудности с момента проживания в Финляндии. Он благодарит за помощь, за поддержку Маршала К.Г. Маннергейма, письмо которого сыграло большую роль. Письмо А.А. Танеевой к Маршалу К.Г. Маннергейму 11 марта 1941 года. (https://sergey-v-fomin.livejournal.com/) Дорогой Генерал, простите эти несколько слов! «<…>Я хотела бы сказать Вам, как мой дорогой брат в Америке был рад узнать, что я наконец стала финляндкой. Я получила письмо авиапочтой, а вчера – телеграмму из Нью-Йорка «поздравления гражданством передай изъявления уважения досточтимому Маршалу. <…>Мой брат не дерзает передать «изъявления своего уважения» или благодарить за сестру, но я хотела бы сказать Вам о нем всё то же, это такой же достойный человек, каким был мой отец. <…>Храни Вас Господь ныне и присно. Может быть, весной, когда всё так прекрасно, я имела бы счастье вновь увидеться с Вами! С вечной благодарностью, Анна ТАНЕЕВА. Сердечная чуткость Сергея и Инны, их сострадание, поддержка одинокой сестры продолжались в письмах и поздравлениях до смерти Анны Александровны в 1964 году. Открытка Анне Александровне от Инны из Флоренции14.10.1959 года: «Дорогие Вы! Шлю низкий поклон из Флоренции. Ночую 3-ю ночь здесь. Днем бегаю по музеям, церквам, улицам, смотрю, рисую. А вечером, уже в 7 час. забираюсь в кровать, усталая. Завтра утром в 6:42 еду в Равенну на несколько дней. Прошу св. молитв. Ваша Инна. 
 Фото из архива Куопио Из письма Сергея от 15 августа 1962 года: «<…>В наши годы, конечно, не весело справлять свой день рождения. Что можно сделать? Мы «дети Танеевы» теперь все «in the jame brackets», всем далеко за семьдесят, все имеем свой старческий недуг и остается лишь благодарить Бога, когда голова еще работает. Моя главная забота о том, на кого я оставлю Тину? Она была мне верным спутником в течение 45 лет, имеет свои знания и способности, но очень рассеяна и на мне лежат все проблемы, как налаживать технические стороны жизни. <…>Я очень советую дочитать книгу, которую я тебе послал. Там есть замечательные характеры (епископ в деревне), и показано насколько трудно даже церковному авторитету судить о святости людской души. Читая газеты поражаешься людскому тщеславию, … лучше бы наладили жизнь на нашей многогрешной земле. Храни Тебя Господь и Матерь Божия. Крепко обнимаю «любящий братишка и старикашка» Сережа». Большая заслуга Сергея Александровича в том, что в настоящее время 6 альбомов фотографий Анны Александровны, сделанных ею во время пребывания с Царской семьей, находятся в США, в Йеле и доступны для полного и безплатного пользования. Фотографии стали неоспоримым историческим фактом жизни Царской семьи. https://brbl-dl.library.yale.edu/vufind/Record/3787122 По инициативе Сергея Александровича произошло знакомство Анны Александровны и Роберта Д. Брюстера . Знакомство и в последствии продажа альбомов, обсуждались Сергеем и Анной. Из записи Федора Рагина: «В этих альбомах содержится около трёх тысяч (!) фотографий повседневной жизни семьи Николая II. Анна Вырубова вывезла их в 1920 (в 1921 году по нов. ст.) году в Финляндию. В 1937 некий Роберт Д. Брюстер (Robert D. Brewster), бывший в то время студентом Йельского университета, посетил её с целью узнать больше о семье последнего Императора. Журнал выпускников Йеля (Yale Alumni Magazine) в летнем номере 2003 года объясняет интерес Брюстера к предмету сильным впечатлением, полученным им от фильма Лайонела Бэрримора (Lionel Barrymore) “Распутин и Императрица” (Rasputin and the Empress). Этот интерес, очевидное финансовое благополучие, а также то, что Вырубова в Финляндии жила очень стеснённо - у неё не было дохода, ей отказывали в гражданстве - привели к покупке молодым … всех шести фотоальбомов. <…> Альбомы попали в Йельскую Библиотеку редких книг и манускриптов имени Уолтера Бейнеке Младшего в 1951 году, были каталогизированы и до 1966 года оставались там, практически никому не известные. Так бы и продолжалось это забвение до выхода библиотечного архива в интернет в 90-х, но случилось, что <…> Роберт К. Масси (Robert K. Massie) заканчивал осенью 1966 года популярную книгу о Романовых (“Николай и Александра” - она сегодня издана и в России). Эта работа и привела его в Йель. 
Книга «Романовский семейный альбом». Издана в 1982 году Роберт Масси написал к книге “Романовский семейный альбом” предисловие, объясняющее, каким образом он обнаружил шесть романовских альбомов и какую ценность они представляют. Фрагмент этого предисловия я хочу здесь процитировать (перевод мой):  Содержание <…> Мы с женой обнаружили коллекцию романовских фотографий, часть которых вошла в этот альбом почти случайно. Осенью 1966 года я заканчивал работу над книгой “Николай и Александра”. Сюзанна, с самого начала помогавшая мне как исследователь и редактор, отвечала за поиск иллюстраций в коммерческих фильмотеках и частных коллекциях. В то время она часто писала о балете и это свело её с Евгенией Лехович, директрисой Школы американского балета. Евгения и её муж Дмитрий с сочувствием отнеслись к нашим попыткам воссоздать жизнь семьи последнего Российского Императора. Евгения предложила мне познакомиться с их другом, Сергеем Танеевым, который жил в Нью-Йорке. Евгения полагала, что он, возможно, сможет что-то добавить к рассказанному его сестрой в книге “Воспоминания о русском Дворе”. Я загорелся этой встречей, а мистер Танеев, как выяснилось, нет - он явно устал от роли “брата Анны Вырубовой”. Но он всё-таки сказал Евгении Ленович: “Передайте мистеру Масси, что в Йельском университете хранятся кое-что моей сестры”. Я не придал этим словам большого значения. <…> И вот октябрьским утром 1966 года Сюзанна <…> из-за закрытых дверей вкатили небольшой столик, нагруженный шестью толстыми, переплетёнными тканью и кожей альбомами, растрескавшимися и слоящимися по углам. Мы открыли первый альбом. В нём находились фотографии … семьи российского Императора, сметённая несколько лет спустя революцией, которая заодно уничтожила так много из жизни и культуры старой России. Переворачивая страницы, мы обнаружили сотни фотоснимков, подтверждающих те миллионы слов, что я написал о жизни этой семейной пары и её детей. Это была поистине выдающаяся коллекция: самая полная подборка личных фотографий Императорской семьи переживших революционный холокост. Подобные снимки не просто были потеряны, рассеяны или конфискованы во время революции, но, как рассказывали, за ними охотились советские агенты, пытавшиеся изъять из всех публичных и коммерческих архивов любые фотографии, которые изображали последнего Царя и его семью нормальными людьми, чьи лица и занятия могли бы вызвать интерес и симпатию. Но вот они перед нами, чудом уцелевшие, как сокровища Тутанхамона. Они сохранились до сегодняшнего дня, благодаря цепи необычных обстоятельств». Публикация содержания альбомов в интернете, книга «Романовский семейный альбом» были доступны уже после смерти Анны и Сергея Танеевых. В то время они, как и в прежние времена, своими делами продолжали быть верноподданными Царю Николаю Александровичу и продолжают служить Ему и сейчас. Сергей Александрович Танеев умер 1 февраля 1975 года, не дожив 18 дней до 89-летия. 15 лет пережив супруга, Инна умерла в 1990 году. Вместе с дочкой Ниной, они похоронены в Нью-Йорке. У могилы Анны Александровны в Хельсинки, в молитве об упокоении упоминаются ее родители Александр и Надежда, брат Сергей, Инна, Нина и сестра Александра со сродниками. Людмила Хухтиниеми. Председатель Общества памяти святых Царственных мучеников и Анны Танеевой в Финляндии ry [1] Анненшуле (Училище святой Анны) — школа в Санкт-Петербурге, основанная в 1736 году для обучения детей немецких поселенцев. Однако скоро в школе стали учиться дети не только из немецких семей /small> © Copyright: tsaarinikolai.com |