АННУШКА

Из книги воспоминаний Матрены Распутиной

Подходящую квартиру взялась найти Анна Александровна Вырубова – любимица Царицы. Она впервые увидела отца незадолго до описываемых мной событий и очень энергично и сочувственно принялась его опекать.

Иногда Анну Александровну называют человеком, представившим моего отца Царской Семье. Это не более чем миф, как и многое другое, связанное с именем Анны Александровны. Правда, этот – один из самых безобидных. Другие – сплошь грязь.

Анна Александровна никогда не могла постоять за себя. Да и не пыталась, считая это не то что бесполезным, но не нужным. Она-то сама знала про себя, что абсолютно честна перед Богом и людьми, как знали и те, кто были ей дороги, а мнение остальных её не волновало. И в этом они с отцом были похожи.

Прежде чем рассказывать дальше о том, о чём начала, хочу дать хотя бы самое общее представление о самой Анне Александровне.

Большинство из тех, кто её знает, называют Анну Александровну и в глаза и за глаза Аня, Аннушка. И уже это обрисовывает многое. Аннушка – воплощённая доброта и сердечность.

Когда Ане было 16 лет, она заболела тифом. Болезнь протекала очень тяжело, и врачи (учитывая положение её отца – Александра Сергеевича Танеева, начальника собственной Его Величества канцелярии – самые лучшие) отказались от дальнейших прогнозов. Все ждали конца.

В то время в столице гремела слава отца Иоанна Кронштадского. Оставленные докторами родители Ани бросились к последнему, в их представлении, средству.

Отец Иоанн откликнулся на призыв убитых горем просителей и отслужил у постели больной молебен. Назавтра же Ане стало легче.

Этот случай и определил религиозное настроение Анны Александровны.

Отец Иоанн Кронштадский воздействовал на определение пути и Анны Александровны, и моего отца. И события эти не столь отдалены друг от друга.

Во время болезни Анны Александровны произошло также следующее. Когда жар стал спадать, Ане приснилось, будто в комнату вошла Императрица, взяла больную за руку и утешала её.

Об этом стало известно Александре Фёдоровне, и та действительно навестила выздоравливающую девушку. Счастью Ани не было предела.

Вскоре Императрица приблизила её к себе и сделала фрейлиной. Похожие по душевному складу, Анна Александровна и Александра Фёдоровна сделались подругами.

«Сплетни»

Легко предположить степень зависти, тут же окружившей Анну Александровну. Отголосок этого есть в передаче Гурко: «Она старалась завоевать симпатии Государыни, убеждая Её в своей безграничной преданности всей Царской Семье, а в особенности самому Царю, по отношению к которому она даже прикидывалась влюблённой. Сообразив, что пленить Царицу можно отнюдь не раболепством и не безукоризненным исполнением придворного этикета, так как в искренности чувств, высказываемых блюдущим этот этикет, Александра Фёдоровна успела извериться.

А.А. Вырубова, в то время ещё девица Танеева, при первом же своём появлении при Дворе в качестве свитской фрейлины прикинулась необычайной простушкой до такой степени, что первоначально была признана непригодной для несения придворной службы. Это даже побудило Императрицу усиленно содействовать её свадьбе с морским офицером Вырубовым, потому что путём замужества её служба при Дворе сама собою кончалась без нанесения ей обиды, что было бы, разумеется, неизбежным последствием простого исключения её из числа свитских фрейлин.

Между тем брак Вырубовой оказался весьма неудачным: не прошло и года, как молодые супруги сначала разъехались, а затем формально развелись. По-видимому, Царица считала себя до некоторой степени ответственной за этот брак и в известной мере даже обязанной смягчить его последствия. Ввиду этого Вырубова часто приглашается ко Двору, и Императрица старается её утешить выказыванием ей особенного внимания, которое Вырубова очень ловко использует. То обстоятельство, что она не имеет никакого официального положения при Дворе, не только не мешает её сближению с Царицей, а напротив, содействует ему.

Но в представлении Государыни, умело высказываемые Вырубовой чувства беспредельной преданности Царской Семье, получают характер полной искренности, так как, по её мнению, чувства эти не могут проистекать из каких-либо личных видов: Императрица была далека от мысли, что положение друга Царицы более завидно, чем положение лица, принадлежащего по должности к её окружению. Находится, наконец, и иная почва для их сближения, а именно общая любовь к музыке. Обладая обе некоторым голосом, они занимаются пением дуэтов, что приводит к их ежедневному продолжительному общению».

Что здесь правда? То, что Анна Александровна была безгранично предана Монаршей Семье и в силу отпущенных ей способностей стремилась подтверждать это. Остальное – переделка на нужный рассказчику (Гурко) лад действительности.

Он пишет – «влюблена в Государя». В жизни это было не что иное, как восторженное преклонение. Может быть, слишком восторженное, раздражавшее тех, кто придерживался совсем иных взглядов на личность Николая Второго. Они-то и сплели интригу, целью которой стало удаление «Царевой верной слуги».

Александра Фёдоровна рассказала об этом Анне Александровне, и та, чтобы оградить Императрицу от всего того, что обычно сопутствует подобным «плетениям Дворцовых сетей», попросила освободить её. Такое решение тронуло Александру Фёдоровну – место фрейлины всгда оставалось предметом мечтаний всякой девушки.

Однако надо было сделать всё так, чтобы ещё больше не возбуждать интриганов. Анна Александровна объявила, что намерена выйти замуж за человека, давно добивавшегося её руки, а это так и было. И даже услышав предсказание отца, об этом – ниже, она не переменила решения.

И почти всё остальное из приведённого отрывка тоже справедливо только отчасти...

Об Анне Александровне одна злая дама написала: «Аня живёт, как рыба в воде, как птица на ветке. Она бы везде искала, кого обожать, кому служить, кому отдаться. И везде бы нашла». А в другом месте припомнила Анне Александровне её «детский говорок»; в третьем, наверное, превозмогая себя, признала, что у «Ани было откровенное лицо», но тут же добавила: оно отражает «несложную внутреннюю сущность»...

Учёной даме казалось, что этим Анна Александровна будет посрамлена. Сама того не понимая, она пропела Анне Александровне похвалу.

Особенно станет видна сила натуры Анны Александровны в заточении в Петропавловской крепости. От неё добивались сведений, способных опорочить Александру Фёдоровну, Николая Второго, моего отца, других людей. Возможно, будь на её месте кто-то другой, он сломался бы под натиском и для облегчения своей участи пошёл бы на большой грех – оговор. Но не она. Однако и это было истолковано некоторыми в дурную сторону. Говорили: «Если она не даёт компрометирующих признаний, значит, скрывает их, то есть лжёт».

Ответ таким сомневающимся у следователя В.Руднева: «Много наслышавшись об исключительном влиянии Вырубовой при дворе и об отношениях её с Распутиным, сведения о которых помещались в нашей прессе и циркулировали в обществе, я шёл на допрос к Вырубовой в Петропавловскую крепость, откровенно говоря, настроенный к ней враждебно. Это недружелюбное чувство не оставляло меня и в канцелярии Петропавловской крепости, вплоть до момента появления Вырубовой под конвоем двух солдат.

Когда же вошла г-жа Вырубова, то меня сразу поразило особое выражение её глаз: выражение это было полно неземной кротости. Это первое благоприятное впечатление в дальнейших беседах моих с нею вполне подтвердилось. В смысле освещения интересовавших меня событий, г-жа Вырубова являлась полной противоположностью князя Андронникова: все её объяснения на допросах в дальнйшем, при проверке на основании подлежащих документов, всегда находили себе полное подтверждение и дышали правдой и искренностью; единственным недостатком показаний г-жи Вырубовой являлось чрезвычайное многословие, можно сказать, болтливость и поразительная способность перескакивать с одной мысли на другую, не отдавая себе в том отчёта, то есть опять-таки качества, которые не могли создать из неё политическую фигуру. Г-жа Вырубова всегда просила за всех, потому к её просьбам при Дворе и было соответствующее осторожное отношение, как бы учитывались её простодушие и простота».

Теперь, полагаю, есть полное представление о том, каким чистым человеком была Анна Александровна.

Вернусь к прерванному рассказу.

«К Распутину за советом»

Анну Александровну познакомила с отцом великая княгиня Милица Николаевна. Произошло это в Великокняжеском Дворце на Английской набережной.

У Руднева читаем: «Г-жа Вырубова познакомилась с Распутиным во Дворце Великой Княгини Милицы Николаевны, причём знакомство это не носило случайного характера, а Великая Княгиня Милица Николаевна подготовляла к нему г-жу Вырубову путём бесед с ней на религиозные темы, снабжая её в то же время соответствующей французской оккультистической литературой; затем однажды Великая Княгиня пригласила к себе Вырубову, предупредив, что в её доме она встретится с великим молитвенником земли русской, одарённым способностью врачевания».

Всё здесь более или менее правда, кроме одного – оккультистическую литературу Анна Александровна не читала. Но не это важно. А важно то, что из этого следует – сама Великая Княгиня Милица читала подобные труды. Что ж, одно из двух – либо епископ Феофан не считал необходимым проверять, как воздействуют на Великих Княгинь Милицу и Анастасию его увещевания, они были неразлучны в увлечениях, либо Великие Княгини фарисействовали, при архимандрите внимая его наставлениям, а за его спиной не оставляли своих увлечений мистикой. Напомню, что «за пристрастие к лжепророкам» жестоко поплатилась Александра Фёдоровна, как раз по знаку епископа Феофана. Важно заметить и то, что Великие Княгини Милица и Анастасия воспринимали отца как явление мистическое, то есть не понимали его природу. Полагаю, что в подобном же неведении они и остались.

Анна Александровна рассказала мне о первой встрече с отцом так. Привожу этот рассказ по моим давним записям.

«Должна признаться, меня сильно шокировала его внешность. Я увидела пожилого мужика, худого, бледнолицего, с длинными волосами, растрёпанной бородой и совершенно необыкновенными глазами, большими и сияющими. Он умел заглянуть в самую глубину мыслей и души собеседника. Это произошло примерно через два года после представления Григория Ефимовича Николаю и Александре».

Хотя Анна Александровна назвала моего отца пожилым, ему в то время было всего тридцать шесть лет. Обращу также внимание и на то, что она говорит о больших сияющих глазах. В жизни же глаза у отца были маленькими и глубоко посаженными. Однако при этом описание её удивительно верно, если иметь в виду духовное зрение.

Продолжу.

«Твой отец вошёл в комнату свободной походкой и обнял Великую Княгиню, что потрясло меня сверх всякой меры. Он даже имел наглость сердечно расцеловать её три раза в обе щеки. Конечно, дорогая моя, я была возмущена его дурными манерами и невоспитанностью».

Возмущение, однако, не помешало ей задать отцу вопрос, ради ответа на который она, собственно, и пришла: «Каким будет моё предстоящее замужество?»

«Я была обручена с блестящим лейтенантом флота, и меня уверяли, что твой отец даст правильный ответ на мой вопрос».

Анна Александровна получила от отца ответ на поставленный вопрос. Но он оказался вовсе не таким, как ей хотелось. И она проигнорировала его.

Отцовская способность распознавать характер и будущее человека с первой встречи позволила ему увидеть ход дальнейших событий, связанных с Анной Александровной. А сказал он тогда следующее: «Свадьба состоится. Но мужа у тебя не будет».

«Замужняя девственница»

И действительно, свадьба состоялась. Церемонию организовала сама Царица, несмотря на то, что была настроена против брака и уговаривала подумать о других путях выхода из ситуации, о которой я уже писала выше.

Мне передавали, что всякий раз, рассказывая о тех днях, Анна Александровна сокрушалась, что в России пропал прекрасный гарнитур стульев – Царский подарок новобрачным. Но тут же спохватилась: «Что это я, какие уж там стулья...».

Большинство молодых людей высшего света были хорошо подготовлены к браку. Вернее, к одной его стороне. Обучение у любовниц и кокоток, задолго до принятия на себя семейных обязательств, не проходило даром...

Но в случае с неловким женихом Анны Алксандровны всё было иначе. Он почерпнул сведения о супружеских утехах из книг, полных непристойных фантазий и сальных шуток. Сообразуясь с этими представлениями, он и вёл себя. Катастрофа усугублялась тем, что Анна Александровна, воспитанная в очень строгих правилах, о подобных вещах не знала почти ничего. И хотя фантазия её подогревалась многочисленными увлечениями и флиртом, обычными для девушек её возраста и положения, ни о каких интимных отношениях речи идти не могло. Женихи того врмени находили способы удовлетворить свои желания на стороне и со своими целомудренными невестами вели себя сдержанно.

Таким образом, после свадебного пира два неопытных, но по-разному, молодых человека были предоставлены самим себе.

Продолжу приводить мои записи, сделанные со слов Анны Александровны.

«Не знаю, что произошло... То ли мой муж был скрытым гомосексуалистом, то ли от возбуждения в ту ночь превратился в импотента... Он был сильно пьян. Водка придавала ему смелость и делала грубым. Не считаясь с моими чувствами и со святостью минуты, он практически изнасиловал меня, хотя его желания далеко обогнали его физические возможности. Меня охватил такой ужас и стыд, что я начисто отвергла его дальнейшие притязания.

Возможно, он и попытался бы обращаться со мной по-другому, но было уже слишком поздно. Я его не хотела».

Сопротивление Анны привело несостоятельного мужа в такую ярость, что он набросился на неё с кулаками, выкрикивая оскорбления, большую часть из которых она не понимала.

Дойдя в рассказе до этого места, Анна Александровна вдруг разрыдалась: «Я только хотела, чтобы он ушёл и оставил меня в покое».

Осознав, что наделал, муж протрезвел и стал просить прощения, но Анна больше не желала иметь с ним ничего общего.

«Ох, как я жалею, что не послушалась Царицу и твоего отца. Всё случилось так, как он предсказал. Мой брак с первой минуты закончился крахом, примирение было невозможным. Я вышла замуж девственницей, и с тех пор плотские позывы означают для меня одно – кошмар, который я испытала в ту ужасную ночь».

«Подтверждённая добродетель»

Ужас той ночи имел продолжение в Петропавловской крепости, где пьяные охранники подвергали Анну Александровну всяческим унижениям. Она говорила: «Сколько раз Господь спасал от солдат, сама не знаю как...».

Чтобы ни у кого не было соблазна упрекнуть Анну Александровну в том, что она преувеличивает свои страдания, приведу свидетельство следователя В.Руднева: «Мои предположения о нравственных качествах г-жи Вырубовой, вынесенные из продолжительных бесед с нею в Петропавловской крепости, в арестном помещении, и, наконец, в Зимнем дворце, куда она являлась по моим вызовам, вполне подтверждались проявлением ею чисто христианского всепрощения в отношении тех, от кого ей много пришлось пережить в стенах Петропавловской крепости. И здесь необходимо отметить, что об этих издевательствах над г-жой Вырубовой со стороны крепостной стражи я узнал не от неё, а от г-жи Танеевой; только лишь после этого г-жа Вырубова подтвердила всё сказанное матерью, с удивительным спокойствием и незлобливостью заявив: «Они не виноваты, не ведают бо, что творят».

По правде сказать, эти печальные эпизоды издевательства над личностью Вырубовой тюремной стражи, выражавшиеся в форме плевания в лицо, снимания с неё одежды и белья, сопровождаемого битьём по лицу и по другим частям тела больной, еле двигавшейся на костылях женщины. Угроз лишить жизни «наложницу Государя и Григория», побудили Следственную комиссию перевести г-жу Вырубову в арестное помещение при бывшем губернском жандармском управлении. Она добровольно согласилась на врачебный осмотр, чтобы доказать, что она всё ещё девственница, и в результате медики подтвердили её добродетель».

«Фрейлина и мужик»

Однако этот факт не мог покончить со злобными сплетнями насчёт развратных отношений между Анной и моим отцом. Наоборот. Даже сегодня находятся люди, которые шёпотом в приличной компании и во всеуслышание там, где это, возможно, распространяют нелепые слухи.

Некоторые доходили до того, что прилагали к Анне Александровне и моему отцу историю Елизаветы и лорда Лестера – английская Королева-девственница вошла, среди прочего, в историю умением развратничать, оставаясь целомудренной. Без сомнения, развращённый Петербург знал все подобные способы. И не только в теории. В стремлении же опорочить фантазия становится особенно буйной.

То, что произошло с Анной Александровной во время её брачной ночи, ставшей единственной, хорошо было известно всему свету. Наивная, Анна Александровна делилась потрясением со всеми, кто выказывал хоть малейшее участие. И это, разумеется, обращалось против неё. Говорили, например, что именно во время первой брачной ночи неискушённой девушке был преподан урок изощрённого разврата и что она потом, уже не в силах противиться желанию повторения, искала источник порочного наслаждения в каждом мужчине. При этом совершенно оставлялось в стороне, что Анна Александровна тут же рассталась с тем, кто якобы и доставил ей незабываемое наслаждение.

В этом смысле соединение Анны Александровны и моего отца – «сибирского мужичка» - казалось великосветским толковатлям поступков людей, им чуждых, а стало быть, непонятных и раздражающих, исключительно пикантным и даже остроумным.

Люди с действительными подобными наклонностями страстно стремятся приписать другим свои пороки, тем самым расширяя круг и пытаясь таким образом, как будто узаконить разврат – смотрите, восклицают они, все делают это. И я затрудняюсь утверждать, что в наговорах на Анну Александровну и отца отразились только упрёки. Если иметь в виду то, о чём я сейчас сказала, можно подумать, что, в известной части, в таких сплетнях содержалось и сочувствие – наделение людей, чьё поведение и мотивы были непонятными, знакомыми пороками, явилось попыткой хоть как-то обяснить их. Попытка с негодными средствами.

Но всё это к слову.

Материал подготовил Олег Кудрявцев.

Примечания:

Отец Иоанн Кронштадский (Сергеев Иоанн Ильич) - настоятель Андреевского собора в Кронштадте, церковный проповедник и писатель.

Гурко Владимир Иосифович – камергер, товарищ министра внутренних дел, отправлен в отставку после скандала, связанного с денежными махинациями.

Руднев Владимир Михайлович – товарищ прокурора Екатеринославского окружного суда, в марте 1917-го включён в Чрезвычайную Следственную комиссию с поручением «обследовать источник безответственного влияния при Дворе».

Милица Николаевна – Великая Княгиня, дочь черногорского Князя Негоша, жена Великого Князя Петра Николаевича.

Епископ Феофан – ректор Петербургской духовной академии и одно время духовник Императрицы Александры Фёдоровны.

Источник:

Матрёна Распутина. «Распутин. Почему?». Глава 15. Вырубова.